К счастью, Маристе не пришлось отвечать — экипаж остановился, и лакей, спрыгнув с запяток, распахнул дверцу.

— До свидания, милорд, — сказала Мариста, когда граф проводил ее до парадного входа. — Большое вам спасибо за то, что подвезли меня.

— Не очень-то вы гостеприимны, — сухо заметил граф. — Может быть, пригласите меня в дом?

Мариста поняла: если сейчас попросить графа зайти, это будет катастрофа.

Она оставила мистера Толмарша в гостиной, и, скорее всего, он все еще сидит там, читая книгу о замке.

Испуганная предложением графа, она какое-то время могла лишь смотреть на него, ибо не знала, что ответить.

Наконец, видя, что он ждет, она пролепетала:

— Я… Простите, но.., сегодня это не очень удобно. Летти спала, когда я уходила, и она может быть.., не одета…

Все это прозвучало не очень убедительно, и ей показалось, будто граф посмотрел на нее так, словно знал, что она не только оправдывается, но и боится.

Мариста потерянно ждала, что он будет настаивать, но граф, помолчав немного, произнес:

— Мне хватит ума понять, Мариста, что мой визит неуместен, однако я надеюсь увидеть вас завтра у себя на приеме или, может быть, даже раньше.

Он приподнял цилиндр, а Мариста сделала реверанс.

Она стояла на пороге, пока граф шел к экипажу, а затем уехал.

Он не помахал ей на прощание, как она предполагала, и у нее сложилось впечатление, что граф сердится на нее.

— А что еще я могла сказать? — воскликнула девушка в отчаянии.

Энтони разговаривал с мистером Толмаршем, и до нее отчетливо донеслись слова брата:

— — В детстве я любил вскакивать по ночам из постели и удирать. Чтобы выбраться из замка, способов было сколько угодно.

— Какие же? — спросил мистер Толмарш.

Энтони помолчал.

Конечно, он имел в виду потайные ходы, однако нельзя было рассказывать о них чужаку, поэтому он ответил:

— Проще всего было выскочить в низкое окно в норманнской башне — она расположена почти на краю утеса. За ставнями никто не следил, и никому не было дела, что на них сломан замок.

Энтони рассмеялся.

— Я часто дрожал от страха, что в темноте упаду с утеса и утону!

Дальше Мариста слушать не стала и пошла на кухню.

Ханна возилась у печи.

Сюртук мистера Толмарша и другая одежда были сложены на стуле в дальнем углу.

— Я уже вернулась, Ханна, — сообщила Мариста. — Летти проснулась?

— Проснулась и убежала! — ворчливо ответила Ханна.

— Убежала? Куда?

— И вы еще спрашиваете? — фыркнула старая горничная. — Тот юный джентльмен явился сюда, даже не дал ей позавтракать, и она упорхнула, предупредив, что к ленчу ее не будет.

Мариста вздохнула: Летти не стоило бы так вести себя с лордом Лэмптоном.

Но вскоре решила, что это даже к лучшему — можно отложить объяснение насчет мистера Толмарша, а если их познакомить днем, она и не заподозрит, что он явился в дом ночью.

— Хочешь, я помогу тебе, Ханна?

Мариста переживала, что старушка пребывает в дурном настроении.

— Если хотите помочь, развесьте эту мокрую одежду во дворе, — велела Ханна. — От нее столько пара, что запотели окна. Ей еще сохнуть и сохнуть. Не знаю, когда можно будет ее надеть.

— На улице жарко, — сказала Мариста, — и ветерок. Я повешу ее на веревку, и она скоро просохнет.