В конце концов Ярость добралась до самого сердца крепости и провела ритуал, вновь вдохнувший жизнь в органы, которые были мертвы все долгие годы существования Карникаля. Из Ярости уцелели немногие, в то время как вся Рука утонула в нечистотах или растворилась в пищеварительных соках. Их останки были исторгнуты в кровавые каналы и осели донным илом в реке между Карникалем и Аэлазадни. Бесславный конец, как раз для такого жалкого культа.

Открытое сражение произошло на равнинах между Гхаалом и Горгафом, в мрачном и безжизненном месте. Союз культов, верных Аргутраксу, бился с армией сцефилидов, состоящей из кланов, надеявшихся поступить на службу к Веналитору. Герцог Веналитор был для них избавителем, пророком Хаоса, пообещавшим вывести их с положения животных.

Аргутракс победил. Сцефилидов перебили, и многие культы разобрали себе их головы и конечности как трофеи и свидетельства своей преданности. Парадным маршем они дошли до Гхаала, где предъявили эти части тел Аргутраксу. Аргутракс явился взглянуть на их подношения и благословил ленивым взмахом вялой лапы.

Дракаази видела немало подобных войн. В сущности, они были частью ее системы богослужения, поскольку агрессоры в конечном счете сражались за признание Кхорна. Хотя, как правило, войны происходили вдали от арен и алтарей, подальше от глаз, грязные тайные стычки и длинный список убийств. Большинство лордов Дракаази достигли своего положения путем устранения соперника в таких войнах, и все они пережили нападения завидующих их положению конкурентов. Именно так достигалась власть: через агрессию и уничтожение. А под покровительством Кхорна междоусобицы лордов Дракаази всегда отличались неприкрытой жестокостью.

Теперь времена изменились. Лорд Эбондрак потребовал от лордов Дракаази сообща создать огромное войско, чтобы завоевывать миры для Кхорна, вслед за Тринадцатым Черным крестовым походом. Это исключало открытые конфликты между лордами. Но раз уж Эбондрак нашел своим лордам какую-то работу, крови прольется куда больше, чем в любой сваре, затеянной ими между собой.

В этом-то и был вопрос.

14

Было настолько темно, что даже усиленное зрение Аларика не могло разглядеть ничего. Это было неестественно. Что-то будто выпило весь свет.

Аларик вслепую двинулся сквозь мрак. Рука его нащупала пол из полированного металла. Это была первая чистая поверхность, обнаруженная Алариком на «Гекатомбе».

В ответ зазвучала музыка.

Вначале она была тихая, странный мелодичный звук, печальный, но красивый. Последней музыкой, которую слышал Аларик, были стенания Аэлазадни. Здесь было нечто иное. Оно напоминало тысячеголосый хор. На миг у Аларика возникло ощущение, что он вторгся на территорию чего-то древнего и священного, и он испытал стыд за то, что предстал перед этим существом столь побитым и израненным.

Однако это была «Гекатомба». Это была Дракаази. Здесь не было ничего прекрасного. Аларик старался повторять это снова и снова, а вокруг него начали зажигаться огни.

Он находился в помещении из золота и серебра. Повсюду сверкали россыпи драгоценных камней. Помещение было просто огромным. Должно быть, оно занимало все пространство до самого киля и даже больше — очередная манипуляция пространством и временем внутри корабля. Асимметричные колонны, узловатые, словно перевязанные канаты, поднимались вдоль стен, поддерживая провисший потолок, похожий на падающее в зал золотое небо.