— Я участвовал в другом заговоре, если ты забыл.

— Когда твоей семье угрожали. До этого не было более преданного империи человеку. И это именно ты разгромил тех, кто к нам вторгся и чуть не захватил нашу страну.

Он подошёл так близко, что я легко мог его прикончить одним ударом даже не вставая. Запах лекарств стал сильнее. Охрана, стоящая за окном и дверью, напряглась.

— И ещё… — он показал скрюченным пальцем на предплечье, где под рукавом вытатуированы цепи. — Ты и она…

— Так это она? — спросил я. — Наследник — это твоя дочь?

— Внучка. Вы похожи… в этом смысле похожи.

И о чём это он? Хотя я догадался.

— Ты ублюдок, — холодно сказал я и посмотрел на него. — Ты и её пытался превратить в это? Ты хоть знаешь, что из себя представляет этот ритуал?

— У меня не было выбора, — он отошёл и сел на свою табуретку. — Но сейчас она мой единственный наследник. Этого не знает никто в империи, кроме нескольких человек. Она даже живёт за морем. Но завтра она вернётся на родину и поступит в Сильва Коллис, как и положено любому отпрыску знатного рода. И когда я умру, ей потребуется защита. И ты ей это дашь.

Я коротко рассмеялся, но старик невозмутимо продолжал:

— За это, когда она взойдёт на престол, ты вновь получишь звание имперского главнокомандующего. Можешь даже зваться своим старым именем, Роман. Малый Дом Загорских будет восстановлен, ты снова станешь его Наблюдателем. И ждать совсем недолго, мне уже мало осталось.

Он уже устал говорить, но всё равно не затыкался.

— А ещё, — император сипло откашлялся в очередной раз. — По легенде ты один из Загорских, кто вернулся из-за моря по моему приглашению после амнистии. Так вызовешь меньше подозрений. Моя внучка будет носить фамилию другого уничтоженного рода. Она прибудет завтра в порт Нарланд, где ты с ней встретишься. Это рядом.

— Слишком много инструкций, — сказал я. — Твоя внучка, она… почему ты хочешь, чтобы её охранял я? Я военный, а не телохранитель.

Он снова поднялся и подошёл к печи, чтобы согреть руки. Старики всегда мёрзнут. Но я так и не дожил до этого возраста. В той тюрьме сложно было прожить долго, а тела мне меняли как перчатки.

— Скажу правду, — произнёс император через несколько секунд. — Она не верит никому, особенно мне.

— После того, что вы ей устроили? Могу себе представить.

— Но ты, — он снова показал на мои татуировки. — Она как ты. Может, хоть это поможет ей довериться тебе. Иначе она пропадёт.

— Ты безумен, старик, — я смерил его пристальным взглядом. — Отдаёшь внучку в руки человека, который когда-то убил твоего деда.

— А если дойдёт до войны, — он будто не услышал последнюю фразу. — Лучше иметь тебя союзником, чем врагом. Ты получаешь свободу, справедливость, возможность возродить свой род и встретить семью, из-за которой всё и началось. Даже сходишь на могилы родных.

— И в чём подвох? — спросил я.

— Никакого подвоха.

Я не поверил, подвох точно есть. Но решение уже принял. Старик это не говорил, только и так понятно, что альтернатива — смерть или тюрьма. В тюрьму я не вернусь, так что смерть. Но если соглашусь, увижу своих потомков.

Они выжили, мой род не был уничтожен вместе со мной. Император Валерий Громов всегда истреблял всех врагов и их семьи, даже детей. Так что всё тогда было не зря.

— Сколько твоей дочери?

— Восемнадцать. Как тебе сейчас. Я сам выбирал кандидата на переселение.

— Отправил какого-то невиновного парня на смерть? — я поёжился от неприятного ощущения.

— Он был моим личным телохранителем и вызвался первым, ведь это его долг, — старик отошёл к двери.