Я помню то утро. До сих пор помню, когда ко мне приехал посланник от Валерия Громова.

Ещё недавно мы с Киром смеялись до упаду. А сегодня он был назван изменником и казнён. Посланник императора, ублюдок в чёрном бархатном мундире, нетерпеливо ждал, когда я публично отрекусь от брата, чтобы спасти честь своего дома.

Но мне было плевать на какую-то долбаную честь.

— Вы убили моего брата, ублюдки, — тихо сказал я и сжал кулак, чувствуя, как он напитывается огнём давно мёртвых Небожителей. — Я перебью вас всех. Одного за другим.

А император тем временем продолжал. Пока он сидел и говорил, пришёл в себя. Голос стал более уверенным и крепким, теперь он действительно напоминал правящую особу.

— После казни от тебя потребовали отречься от брата, как требовали обычаи, и распустить армию. Твоя беременная жена была заперта во дворце, как заложница. Но верный тебе человек вывез твою супругу, и в тот же день твои ригги вышли в поход через горы. Вскоре ты захватил Урбус и казнил моего деда.

— Повесил его на статуе твоего прапрадеда, — сказал я. — Того самого легендарного Павла Громова. На той же площади, где твой дед казнил Кира.

— Ты хотел спасти семью, жену и будущего ребёнка, поэтому убил моего деда, — закончил старик, всё так же пристально глядя на меня. — Но тебя предали. И вот, ты здесь.

— И вот я здесь, — повторил я и наконец посмотрел на снимок, который держал в руках. Этого парня я не знал. Но он очень похож на меня прежнего.

— А мой отец был так зол на тебя, что воспользовался этим, — старик достал из внутреннего кармашка чёрную гладкую свечу предка. Эта не горела. — Переселение духа. Чтобы ты мучался вечно.

— Да, — я кивнул. — Кстати, твой дед хотел жить вечно с помощью этого. Знал бы он, что вместо него вечно живу я, перевернулся бы в гробу.

Я глянул в чёрный котелок, где мне грели еду, но он был пуст. А есть захотелось снова. Но потом. Сначала надо узнать, чего хочет император.

— Историю ты выучил, — сказал я. — Но всё равно не понимаю, зачем тебе нужен. Чего явился? Если что, я уже говорил, что подзабыл манеры.

— Я тоже забыл, — признался старик и криво улыбнулся. — Надо было представиться сразу. Император Игорь Громов, Верховный Наблюдатель и правитель Юнитума. Подданные прозвали меня Справедливым.

— Поздравляю, — мрачно сказал я.

— И я решил, что справедливость должна восторжествовать. По крайней мере, пока я жив. Знаешь, кто на этом снимке? — он показал на фото, которое я всё ещё держал. — Твой сын.

А похож. Тут ему лет двадцать. Интересно, жив он или нет? Я же собирался сбежать, чтобы хоть что-то узнать о нём и остальных. И попытаться защитить, если потребуется.

— Твоя жена была беременна, — продолжал старик. — Её вывезли в один клан на севере Огрании, родственный Загорским, там она родила. Ребёнка скрывали от моего отца. Я сам узнал об этом случайно.

— Он жив? — я посмотрел на снимок, потом на старика.

— Нет, уже давно нет. И его сын тоже умер недавно, а вот его внучка… Там дальше есть фото. Ей восемнадцать, вполне приятная, умная и добрая особа. Вот она, смотри.

На чёрно-белом снимке непонятен цвет волос улыбающейся девушки в студенческом костюме, но мне подумалось, что она наверняка тёмно-рыжая. Среди Загорских было много таких рыжих, но не я и не Кир.

— Если ты собираешься ей угрожать или…

— Не собираюсь, — твёрдо произнёс он. — Со вступлением покончено, теперь скажу, что предлагаю.