– Будут и другие, Кайл. Им отправленно послание и они соберутся у Катууна. Немного – но достаточно, чтобы сокрушить Империю, если у нас будет Молот.

– Но его у вас нет! А Я НЕ ЗНАЮ, как его найти!

– Да, Кайл. Но, возможно, скоро будешь знать.

Когда Бэннинг попытался выведать побольше, Рольф проворчал:

– Позже. А пока, прежде всего, ты должен выучить язык. Я рассказал, что я вернул тебе память перед тем, как мы покинули Землю, и что ты заболел от такого шока.

– Человек, который вел автомобиль, знает другое, – напомнил Бэннинг.

– Ивайр? Он не опасен, это мой человек. Но другие не знают. Они мечтают увидеть тебя. Ты скоро должен показаться перед ними как Кайл Валькар.

Язык давался Бэннингу легко. СЛИШКОМ легко. Потому что язык был страшно сложен, выдавая каждым словом свой огромный возраст. Тем не менее Бэннинг схватывал его на лету. Он в совершенстве воспроизводил произношение Рольфа. Создавалось впечатление, что его язык и губы сами находят нужное положение для произнесения звука, словно знания уже были в его мозгу, дремлющие и лишь ожидающие пробуждения.

Бэннинг старался гнать такие мысли. Это могло означать, что Рольф прав, что люди в Гринвилле говорили правду, что Нейл Бэннинг никогда не существовал. Он не мог, он не должен верить в это! Как может человек потерять свое «я»? Нет, здесь какой‑то трюк, Рольф как‑то сумел загипнотизировать людей в городке – только умный заговор, вот и все.

На корабле для Бэннинга не существовало ни дня, ни ночи. Он ел, спал, обучался, и наконец Рольф сказал:

– Они ждут.

– Кто?

– Мои люди. ТВОИ люди, Кайл. Теперь ты можешь говорить достаточно хорошо. Выходи отсюда, я сказал им, что ты выздоровел.

Бэннинг почувствовал озноб. Он страшился этой минтуы. Пока он оставался в этой маленькой каюте, он мог не думать о своем положении. А сейчас он должен стать Валькаром.

– Вперед! – сказал он себе. – Выясни, что кроется за всей ложью Рольфа до того, как что‑либо предпринимать.

Дверь открылась. Рольф встал в стороне, пропуская его вперед. Бэннинг вышел в коридор.

– Сюда, – прозвучал в его ушах неприятный шепот Рольфа. – Направо. Подними голову. Веди себя как подобает сыну королей.

Коридор вел в офицерскую кают‑компанию. Полдюжины мужчин поднялись на ноги, когда Рольф громко объявил:

– Валькар!

Они глядели на Бэннинга голодными, отчаявшимися глазами. Он знал, что должен сказать им, но прежде, чем успел произнести хоть слово, человек с лицом, напоминавшем волчью морду, шагнул вперед. Он медленно проговорил, обращаясь к Бэннингу:

– Ты не Валькар.

IV

Тишина, последовавшая за этими словами длилась, казалось, вечно. И в этой тишине Бэннинг, смотревший в смуглое волчье лицо, чувствовал, как его сердце сжимают ледяные тиски свершившегося… Ну, вот и все. Его раскусили. Что же теперь? Бэннинг вспомнил предостережения Рольфа – плен, Джоммо, смерть…

В отчаянии он подумал, что если сумеет наболтать что‑нибудь высокопарное, то, может удастся выкрутится, но язык отказывался повиноваться. Он еще не смог заставить себя выдавить хоть какой‑то звук, как волчьелицый поднял бокал с вином и крикнул:

– Но ты будешь им! Мы сражались за тебя прежде, мы будем сражаться за тебя снова! – и на этот раз мы увидим тебя на троне, принадлежащем тебе по праву. Слава Валькару!

– Слава Валькару!

Приветственные крики гремели в металлических стенах. Напряжение покинуло Бэннинга, но зоркие, сильные офицеры ошибочно истолковали появившееся на его лице выражение и вновь разразились восторженными приветствиями.