Собственно говоря, с тех пор, как появилась Момо, Гиги никогда не повторял свои истории дважды. Такое ему наскучило бы. Если Момо находилась среди слушателей, у него словно открывался фонтан красноречия, и всё новые фантазии и выдумки начинали струиться и бить ключом из его уст без всякого напряжения.

Ему даже приходилось сдерживать себя, чтобы не зайти слишком далеко, как случилось однажды, когда две пожилые, респектабельные дамы из Америки воспользовались его услугами экскурсовода. Он нагнал на них страху, рассказав следующую историю:

— Само собой разумеется, мои глубокоуважаемые дамы, что даже у вас, в прекрасной свободной Америке, известно, как грозный тиран Марксентиус Коммунус, называемый Красным, задумал изменить тогдашний мир по своему представлению. Но, что бы он ни предпринимал, люди, вопреки всему, оставались прежними, просто не желая меняться. К старости Марксентиус Коммунус впал в сумасшествие. Как вы знаете, мои дорогие дамы, в то время, естественно, не существовало психиатров, которые могли бы излечить подобную болезнь. И тирану оставалось только неистовствовать так, как ему хотелось. И в своем безумии ему пришла в голову идея предоставить существующий мир самому себе и построить совершенно новый мир.

Он приказал изготовить глобус точно такой же величины, как старая Земля, и на нем повторить каждый дом, каждое дерево, горы и моря, реки и озера. Все тогдашнее человечество под страхом смертной казни обязывалось принимать участие в строительстве этого немыслимого объекта.

Сначала соорудили цоколь, на котором полагалось стоять гигантскому глобусу. И руины этого цоколя вы видите перед собой.

Потом приступили к строительству самого глобуса, громадного шара размером с Землю. И когда шар наконец был готов, на нем принялись копировать все, что имелось на нашей планете.

Конечно, для такого объекта требовалось очень много материалов и, кроме как с Земли, взять их было неоткуда. Таким образом, по мере увеличения глобуса, Земля становилась все меньше.

И когда Новый мир наконец был построен, со старой Земли, соответственно, забрали последний камешек. И люди, естественно, переселились на новый глобус, так как старый весь закончился.

Когда Марксентиус Коммунус убедился, что все, собственно, осталось по-прежнему, вопреки его намерениям, он завернулся в свою тогу и куда-то исчез. Куда — никто не знал, и это так и не удалось выяснить.

Взгляните, мои дорогие дамы, на эту воронкообразную впадину, которая ясно говорит о своем древнем происхождении. Раньше она была фундаментом, который покоился на поверхности старой Земли. Таким образом, вы должны все окружающее вас пространство представить наоборот, в зеркальном отображении.

Обе пожилые американки побледнели, и одна тревожно поинтересовалась:

— А куда девался глобус?

— Но вы же стоите на нем! — ответил Гиги. — Сегодняшний мир, мои дорогие дамы, и есть новый глобус!

И тут респектабельные дамы вскрикнули и пустились наутек. Гиги напрасно протягивал им вслед свою шляпу.

Но самое большое удовольствие Гиги испытывал, рассказывая что-то маленькой Момо, когда никто больше его не слушал. Чаще всего он сочинял сказки, потому что их Момо любила больше других историй, и в них почти всегда шла речь именно о Гиги и Момо. Они предназначались только им двоим и звучали совсем иначе, чем остальные выдумки Гиги.

В один приятный теплый вечер оба тихо сидели рядышком на верху каменных ступеней. На небе уже замерцали первые звездочки, и большой серебристый месяц поднимался над черными силуэтами сосен.

— Расскажи мне сказку! — тихо попросила Момо.

— Хорошо, — согласился Гиги, — а о чем в ней должно говориться?

— Лучше всего о Момо и Гироламо, — ответила она.

Гиги подумал немного и поинтересовался:

— И как она должна называться?

— Может быть, «Сказка о волшебном зеркале»?

Гиги кивнул.