И вот, когда я была на коне и в необычно приподнятом настроении, случился этот сон.

Мальчик совсем не выглядел обделенным вниманием, но наш совсем не кукольно-театральный вид и его заставил поступиться с долей скепсиса. По крайней мере, рассматривал он нас с жадным любопытством.

- Я не верю в Деда Мороза, - заявил он, сунув руки в карманы.

- Мне это не мешает, - спокойно ответил Кошмарыч, пригладив свою бороду. - Можешь не верить, я дозволяю.

Пацан весь покраснел от обиды и надулся. Я прикинула по виду сновидца — он был постарше Мортимера, но младше Ани. Хотя... девочки взрослеют рано. Может, ему и было около тринадцати. Вряд ли больше. Но если он хотел нас поразить тем, что не верит в сказку, то он опоздал. Лет на пять, я так думаю.

- И чуда настоящего вы сделать не можете, - продолжил мальчишка с упорством. - Подарки в мешок сложить любой может и бороду нацепить. А я хочу как в сказке. Хочу, чтобы она прыгнула через огонь и растаяла!

Мальчишка ткнул пальцем в меня. Затурканная разнообразием чудес, которые у нас просили дети, я всерьез задумалась, как осуществить требуемое. Технически я не была слепленной из снега даже иллюзорно. Но практически это вполне можно было осуществить. Кощей бы локти сгрыз от зависти — такой вид смерти ему точно в голову не приходил.

Но прежде, чем я успела что-то произнести, Кошмарыч задвинул меня за спину и снял теплые краги. Из-за спины мне было почти ничего не видно, но то, как голые кисти рук мастера обрастают шерстью, а его ногти отрастают крючковатыми прозрачными как слюда когтями, я не могла пропустить. А потом он сам заметно увеличился в росте, пожалуй, я теперь едва дотягивалась до его подмышки, его шуба трещала по швам, наливаясь как синяк багровой кровью. Со скрежетом полезли рога, сбрасывая с головы Кошмарыча шапку. Я ущипнула себя за руку, но проснуться в чужом сне я не могла. И отвлекать мастера вопросами вроде «В кого это вы превратились» почему-то не хотелось. Впрочем, тут мне помог сновидец.

- К-к-крампус, - пропищал мальчишка, мигом растеряв весь свой наглый вид.

- Ты был плохим мальчиком? - проскрежетал Кошмарыч. Не знаю как пацан, а я немедленно пообещала себе быть хорошей девочкой. По крайней мере, на лекциях мастера точно.

- Но дед Мороз не может быть Крампусом, - дрожащим голосом пробормотал мальчишка. И чего он до сих пор не просыпается? Разве что Кошмарыч его удерживает во сне... Интересно, а он так может? - Это же не наша сказка...

Острые когти того чудовища, в которое превратился мой преподаватель, вспороли мешок с подарками, только вместо карт или подарков оттуда в облаке черной пыли высыпались угли.

- Хорошая вещь — глобализация, - прохрипел Кошмарыч с глухим смешком. Для мальчишки это оказалось слишком. Сон вспыхнул и свернулся, выкидывая нас за свои пределы.

Я наконец смогла разглядеть преподавателя. Что ж, теперь было видно, что это мастер Кошмаров, а не просто так, теоретик какой.

- Это было обязательно? - спросила я. Страха почему-то не было. Наверное, потому что я уже выросла и ко мне такое чудо прийти не могло. Ну или потому что глаза у Крампуса были прежние. Серые и равнодушные.

- Не люблю таких вот, - пояснил Кошмарыч, с каждым словом всё больше становясь собой. - В самом лучшем случае такие мальчики вырастают в нудных скептиков, в худшем они отравляют жизнь окружающих до тех пор, пока кто-то не ломает свою жизнь о неожиданно хрупкие конечности и черепушки этих мальчиков. И потом, он ведь не чуда хотел. Он хотел показательной смерти. А мы тут не фокусы показываем.

Я могла бы сказать, что как раз в основном фокусы. Эти дети проснутся, и всё останется по-прежнему. Больные будут больными, сироты — сиротами, а этот пацан найдет под ёлкой подарки, а не кучку угля.