Он молчал, не спеша заговаривать со мной снова. Я же улыбнулся.

— Так что вы рано списываете себя со счетов, Денис Борисович. Мы ведь с вами, получается, троюродные братья?

— Получается, что так, Иван Владимирович.

— Ну тогда у вас вообще нет права сдаваться из-за временных трудностей, — усмехнулся я. — Вон я какой замечательный, многие мечтают о такой родне, а значит, вы просто не можете опустить руки. Не может моего троюродного брата обскакать девчонка.

Его губы дрогнули, складываясь в слабую, но улыбку.

— Спасибо, Иван Владимирович, — искренне произнес он.

— Скоро увидимся, Денис Борисович, — ответил я, уже направляясь к выходу. — До свидания.

Шагая по коридору особняка, я добрался до холла и уже собирался покинуть дом, но рядом появился Борис Владимирович. Глава рода Окуневых вышел из соседнего коридора и, держа в руке папку, склонил голову.

— Иван Владимирович, если вас не затруднит, не могли бы вы задержаться еще на пять минут? — уточнил он, открывая шире дверь, из которой появился.

— Конечно, — ответил я, следуя за ним.

Мы оказались в огромной библиотеке, в которую имелось несколько проходов. Через это помещение можно было попасть в любую часть здания. Но меня впечатлила коллекция книг, большинство из которых явно насчитывали не первое столетие. Богатое собрание, способное впечатлить человека знающего.

Борис Владимирович прошел к одному из множества столов и опустился в мягкое кресло, жестом предложив мне сесть напротив. Отказываться я не стал, так что разместился с комфортом и принялся ждать, что скажет мне этот человек.

— Иван Владимирович, несмотря ни на что, я не считаю, что мы родня, — прямо заявил глава рода Окуневых. — Да, Василий может считать, как ему угодно, но он не глава рода.

Я спокойно кивнул.

— Иллюзий насчет отношений с другими благородными семьями я никогда не строил, Борис Владимирович, — с вежливой улыбкой произнес я. — Моровы прошли через большое количество испытаний, и я прекрасно понимаю, что мы на самом деле в одиночестве. Но ваш брат попросил, и я пришел на помощь. Как пришел бы к любому своему соратнику.

Мужчина напротив явно вздохнул с облегчением.

И я его понимаю, собственно, это именно то, о чем меня когда-то предупреждал Василий Владимирович. Далеко не вся моя родня в этом доме рада тому, что у нас общая кровь.

Очень уж щекотливая получается ситуация, по итогу которой я мог бы начать надеяться заполучить какую-то часть наследства Окуневых. Все же кровь не вода, и дворянское собрание, учитывая мою популярность среди благородных, встало бы на мою сторону.

Когда наследник фактически при смерти, и ты никак не контролируешь его состояние, подозревать единственного, кто способен ему помочь в корыстных целях — вполне обыденная реакция.

— Понимаю, что выгляжу неприглядно, — заговорил после короткой паузы Борис Владимирович. — Но раз уж мы не считаем друг друга родственниками, позвольте мне отблагодарить вас за все, что вы сделали для моего сына. Пусть это станет небольшим заделом на дальнейшее сотрудничество.