Капля за каплей в его резерве затягивались дыры, оставленные отравлением. Пока еще маленькие частицы измененной магии вставали на место жизненной эссенции и преобразовывались в нее. Я услышал скрип зубов своего троюродного брата — процесс был не так уж приятен.

При этом, продолжая вбирать в себя силу из кристаллов, ее значительную часть я направил в формирование своего седьмого узла. Магия прожигала во мне очередную дырку, и стоило это огромных усилий. Непрерывно поддерживая поток, я следил за тем, чтобы резерв получил максимум возможного уже сейчас — дальше изменить его будет совсем не просто.

Если не подготовиться к открытию последнего узла в резерве, запросто можно получить мизерный и ни на что толком не способный. Или, перестаравшись, просто выжечь свой дар, а то и вовсе самого себя убить по неосторожности. Потенциал здесь значит лишь допустимый максимальный предел, но его ведь можно и не реализовать. Открытие седьмого узла — это финальный штрих чародея, квинтэссенция его таланта.

Потому как-то, что получится при открытии седьмого узла, зацементирует резерв, и преодолеть возведенные пределы будет невероятно сложно.

Так что я следил за состоянием Дениса Борисовича, но и про себя не забывал. По капле заменяя измененной магией жизненную эссенцию Окунева, в своем резерве я прожигал все большую дыру, в которую сила утекала, как в бездонную бочку. Кристаллы гасли один за другим, отдавая всю накопленную мощь.

— А-а-а! — не сдержавшись, закричал наследник рода, когда его собственная жизненная эссенция окончательно была уничтожена.

Да, я не стал его предупреждать, что создам систему насыщения жизненной эссенции заново. И фактически я сейчас почти что убиваю своего троюродного брата. Какой-то другой чародей на моем месте точно не удержал бы процесс под контролем.

Но я Верховный маг Империи людей.

Организм Дениса Борисовича пошел вразнос, но я удержал вредоносную силу на месте, не позволяя ей разрушать тело. Организм судорожно опомнился, и та сеть измененной магии, которая должна была подменить собой жизненную эссенцию, принялась меняться.

Ведь что случилось с наследником рода Окуневых? Его тело перестало вырабатывать новую жизненную эссенцию. Эта функция его тела была заблокирована, и чтобы ее заново запустить, мне было необходимо перезагрузить ее.

В ответ на крик Дениса Борисовича в двери кто-то ударил с наружной стороны, но войти не получилось. Я ведь не солгал, когда говорил, что контролирую магию в комнате. Так что удержать створки было плевым делом, даже объединив усилия всех одаренных в особняке, этим слабакам не перебороть моей печати.

Но своего я добился.

Резерв наследника рода Окуневых полыхнул ярким светом, молодого человека подняло над полом от мощи удара. И на пол он опустился уже совершенно здоровым. Разве что с абсолютно пустым резервом, но это дело временное — восстановится.

Я же продолжил раздвигать границы седьмого узла, вливая в него всю оставшуюся в кристаллах магию. Границы моего потенциала приближались микрон за микроном, пока сила в искусственных камнях не подошла к концу.

А затем все погасло, как будто щелкнули выключателем.

Тяжело дышащий, стоящий на четвереньках в погасшем круге Денис Борисович поднял голову и нашел меня взглядом. С его полуголого тела на пол настоящим потоком стекал пот. Мышцы молодого человека подергивались крохотными судорогами, как будто его электричеством било.

— Это… все? — выдохнул он.

Я не ответил, поглощенный процессом завершения своего резерва. Золотое свечение, окутывающее мое вместилище, приковывало взгляд к себе. Частицы, крутившиеся отдельно в каждом узле, теперь совершали сложное веретенообразное движение, переходя из одного в другой. И только пройдя все семь узлов, заходили на второй круг.

Сила переполняла меня до краев, я практически слышал, как трещат границы дозволенного.