С одной стороны, конечно, хотелось бы дожать немцев раз и навсегда, чтобы не бегать каждые несколько месяцев на их границу. В то, что между нашими странами заключен вечный мир, я не верил ни на грош. С другой стороны, идти вопреки приказу государя, своими нападениями выставляя его в не лучшем свете — это верх безрассудства.

Стоит только представить, сколько хлопот он способен мне организовать, что мысль о продолжении охоты на немецких чародеев пропадает сама собой. Да и что мне там искать? Примерный уровень мне уже показали, теперь нужно сделать так, чтобы русские одаренные превосходили соседей на голову.

Хотя, разумеется, необходимость отрываться от процесса обучения ради пары вылазок — тоже раздражает. Однако я помню, чем закончилась моя история в прошлом — наличие слишком сильного, ультимативного оружия в руках Российской Империи в лице одного чародея превратится в мировую войну. И мне придется воевать за свою страну не только с Германией и Турцией, но и со всеми остальными.

А учить на выжженных пустошах, которыми все это завершится, окажется уже некого.

Отложив вилку, я сделал глоток кофе и только сейчас взглянул на сидящую рядом девушку. Снежана Александровна все это время не сводила с меня внимательного взгляда. Мой новый облик ее явно заинтересовал, и хотя между нами даже после заключения помолвки ничего не будет, она все равно видела во мне нечто, радующее ее как женщину.

Впрочем, ничего удивительного, Моровы вообще были все как на подбор мужественными. Так что и внешность мне по наследству досталась весьма неплохая.

— Я согласна, Иван Владимирович, — наконец решилась Макарова.

Я отставил в сторону чашку с кофе и, подняв руку, щелкнул пальцами.

Печать вспыхнула зеленым пламенем, охватывая фигуру чуть дернувшейся от неожиданности девушку. Снежана Александровна застыла, боясь пошевелиться, но явно почувствовала, как в ее теле происходят изменения. А потому ее взгляд был направлен внутрь себя, а не на окружающий мир.

И я решил на одном только исцелении не останавливаться. В конце концов, она теперь моя невеста, и должна соответствовать. Вторая печать полыхнула, и Макарова глубоко вдохнула.

Кардинальных изменений не требовалось, все-таки капитан прекрасно следила за своей формой, да и природой была не обделена. Так что лишь подтянуть кожу, убрать мелкие изъяны, которые исправить она самостоятельно бы не смогла. И на этом все.

Свечение печатей погасло, и я оглядел сидящую напротив девушку с нескрываемым удовольствием. Все-таки магия ничего серьезно не изменила, лишь завершив и без того прекрасный женский образ. Уверен, теперь ей бы прохода не давали, даже не зная об исцелении, слишком Снежана Александровна получилась притягательной.

— Я… — выдохнула она, стараясь не начать ощупывать себя совсем уж откровенно. — Спасибо вам, Иван Владимирович.

— Раз уж мы с вами согласились стать женихом и невестой, можно просто Иван или Ваня, как уж будет угодно, — с улыбкой произнес я. — Рад, что вам понравилось.

— Снежана, — произнесла она едва слышно, а после добавила уже громче. — Для тебя я Снежана… Ваня.

Мне оставалось только улыбнуться в ответ. Затем я достал из своего саквояжа небольшую пластинку белого золота и крупный алмаз. Небольшая манипуляция, и металл потек под моими пальцами, как воск. Сформировав кольцо, я поднялся из-за стола и, подойдя к Макаровой, опустился на одно колено.

— Снежана, будь моей невестой, — предложил я, продолжая удерживать в руках плавно меняющее форму кольцо.

— Сочту за честь, Ваня, — глядя на меня с восторгом в глазах, ответила она.

Стоило только металлу обхватить ее палец, как украшение завершило свои изменения, замирая на месте. Достаточно крупный бриллиант оказался охвачен чрезвычайно тонкими нитями.