Снежка улыбнулась, а я поцеловал ее руку и предложил локоть.

— Проводите своего жениха, Снежана Александровна?

— Разумеется, Иван Владимирович.

Но вопреки сказанному она не спешила идти, вместо этого прижалась ко мне плотнее и прошептала на ухо:

— Это правда, что ты видел меня голой?

При этом покраснела она так, что даже уши стали алыми. На меня девушка старалась не смотреть. Очевидно, что этот вопрос волновал ее куда больше, чем она пыталась показать.

— Мне все понравилось, — заверил я невесту, погладив ее ладонь на своем локте.

Вспыхнула Снежка еще сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше. Отведя взгляд, она несколько раз вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Я же развернулся и, обняв девушку за талию, прижал к себе.

Подняв подбородок, Снежка взглянула мне в глаза.

— Мне становится все сложнее, Ваня, — прошептала она. — То ты как специально смущаешь меня, теперь вот это… Все идет к тому, что в один момент я решу, что наша помолвка никакая не фикция и ты обязан на мне жениться. Ты ведь понимаешь это?

Я усмехнулся и настойчиво поцеловал ее в губы. И если раньше это были просто поцелуи, теперь я позволил себе чуточку больше. Но и Снежка, перестав сдерживаться, обхватила меня руками за шею, зарылась пальцами в волосы и сладко застонала, изгибаясь в моих объятиях.

Мои ладони скользнули с ее талии ниже, пока губы переместились на шею. И новый горячий стон вырвался из приоткрытого рта подрагивающей невесты.

— В-Ваня, — выдохнула она, с трудом фокусируя взгляд на мне.

— Пожалуй, сегодня я немного опоздаю в академию, — ответил я, накладывая на гостиную чары, чтобы нас никто не потревожил.

Только через час, когда мы уже добрались до спальни, я нашел в себе силы оторваться от своей будущей супруги и, набрав сообщение директору, извиниться за пропуск учебного дня.

Александрова Е. В.: Конечно, Иван Владимирович. Я видела новости. Приходите в себя после пережитого стресса и передавайте наилучшие пожелания вашей невесте. Мы в академии все очень переживаем за вас обоих.

Усмехнувшись, я отложил телефон на прикроватную тумбочку и потянулся к тяжело дышащей Снежке. Девушка лежала на скомканной постели, глядя в потолок рассеянным взглядом. Моя ладонь скользнула к ее обнаженному животу, кончики пальцев прошлись по нему, едва касаясь кожи, и медленно направились ниже.

— Ох… — выдохнула она, выгибаясь навстречу ощущениям.

Я поцеловал ее в шею, и мы перешли к очередному раунду переговоров.

* * *

— Герман Мстиславович, здравствуйте, — заговорил я, поглаживая дремлющую рядом Снежку по обнаженному бедру.

Из трубки раздался негромкий голос дворянина:

— Добрый день, Иван Владимирович. Что-то случилось? Вам нужна помощь? Обычно вы сами мне не звоните, и мы общаемся через Солнцева.

— Нет, — усмехнулся я, когда Снежка шлепнула меня по руке, забравшейся на внутреннюю сторону бедра. — Я звоню, потому что мне пришла в голову идея, как сделать так, чтобы русская оборона могла видеть воздушные объекты размером с человека.

Макарова приподняла бровь, а затем с интересом прислушалась к нашему разговору.

Ее это касалось по долгу службы. Так что любопытство было обоснованным. Кроме того, в скором времени я буду посвящать ее во все сферы своей жизни.

— Вас на это собственные полеты вдохновили? — уточнил Панфилов.

— Да, — не стал отрицать очевидное я. — Еще когда мы гоняли немцев по границе Западной Польши, я задумался об этом, а пообщавшись с невестой, понял, что действенных средств обнаружения нет ни у нас, ни у противника.

— Так, я слушаю.