Он снова повернулся к стоявшему перед ним мужчине и продолжил в лучших традициях Джеймса Арнса:

– Хоть я и не отношусь к злобным инвалидам, мистер, но топайте ка отсюда вашими свиными ногами, пока не поздно.

Заржали все, и даже мужчина, оскорбленный минуту назад, улыбнулся:

– Я не обижаюсь. Но этими вещами не шутят, вы понимаете?

– Конечно, – мужчина в коляске мгновенно переменился, его голос, зазвучал мягко и примирительно, – я понимаю и должен извиниться перед вами, дружище. Посмотрим, однако, какими знаниями оделил вас милостивый Господь. Итак, ваш уровень интеллекта таков, что сведения, откуда берется дождь, по видимому, – ваше высшее достижение. Позвольте спросить вас, мой религиозный, вы действительно привержены тому, что остальные язычники могли бы назвать догматами теологии? А а, я вижу, ваши глаза засверкали. Но не надо ответа. Не обращайте внимания на мои шуточки. – Он театрально взмахнул рукой. – Я ведь только пытался разрядить обстановку и заставить вас забыть, что у нас небольшое наводнение, захватившее наши машины на бульваре перед загородным клубом, что здесь мы в ловушке, без электричества и прислуги, что мисс Китти – единственная женщина среди нас, но у нее венерическая болезнь, не при ней будь сказано, что банк за городом не сыщешь, что внутренние секретные службы прослушивают наши телефонные разговоры, а ФБР внедрил в наши ряды осведомителей. – Он скользнул взглядом по Эйхорду. – Я знаю, что вы думаете, слушая меня, – этот ненормальный в коляске монополизировал собрание и несет несусветную чушь.

Последние слова прозвучали в мертвой тишине совершенно неожиданно. Все засмеялись, и этот смех прозвучал почти как аплодисменты.

К счастью, скоро дождь затих, и игроки в гольф разбрелись. Единственная встреча с коммерсантом по покупке продаже автомобилей в Бакхеде, несмотря на свою краткость, ярко запечатлелась в памяти Эйхорда. Он всегда знал, что к его недостаткам относилась нетерпимость к псевдоэлите, которая презирала остальных и пользовалась своей поверхностной образованностью для унижения собеседника, находящегося на более низком интеллектуальном уровне. Тот факт, что Скамвей был прикован к креслу, не оправдывал его в той ситуации. Именно чувство неприязни подтолкнуло Джека к тому, что он вписал в список подозреваемых уважаемого коммерсанта, который часто заканчивал свою рекламу на телевидении словами: "Нет ничего лучше «бьюиков» Скамвея.

Ни...че...го..."

Эйхорд представился скучающей девушке. Она попросила его присесть, и в ожидании встречи с ее боссом он наблюдал за суетой в выставочном зале "Скамвей «бьюик», жаждущих купить или продать автомобиль.

Вскоре из офиса выехал в своем кресле хозяин с привычной профессиональной приветливой улыбкой и прогрохотал на весь зал:

– Неужели это бесстрашный кудрявый сыщик, знаменитый детектив, собственной персоной?

Эйхорд улыбнулся и внутренне подобрался. Человек в кресле произнес:

– Ну что ж, давайте познакомимся ближе. Я рад иметь дело с вами, ведь ко мне могли прислать какого нибудь юнца.

Эйхорд с приветливой улыбкой достал служебное удостоверение, и Скамвей прочитал громовым голосом:

– Джек Эйхорд – тайный агент.

Все присутствующие в зале уставились на них.

– Алан Скамвей. – Он протянул руку, вынудив сыщика прикоснуться к нему, и близко заглянул в глаза, чтобы оценить степень их враждебности. – Я польщен приездом главного охотника за черепами из Управления Сил Правопорядка, и мне остается только смиренно сказать: Большой Ал слушает. Чем могу служить? Что нибудь связанное с подержанными «феррари»?

– Мы занимаемся, расследованием недавних убийств, а также.