Луис честно написал анонимку в адрес Ордена, и даже не одну.

Судя по результату, рыцари решили, что бумага пропадать не должна и использовали ее по назначению. То есть – отскоблили и снова записали что-то важное.

Принять во внимание? Как-то попробовать предотвратить ситуацию?

Вот еще!

Ясно же, что все это глупости! Этого не может быть, просто потому, что не может быть никогда.

Вообще никогда!

Это же ОРДЕН!

Как Преотец может на него покуситься?

Бред!

Бред сие, опасный и зловредный!

Ну, пусть расхлебывают последствия своего бреда.

Луис махнул рукой, решив, что спасение утопающих – дело не его рук. Он подставляться больше не станет, тем более, что пришло письмо из Ростали.

Эрико был на месте, в Рентаре, Эдмон Арьен ждал второго пассажира. Маританцев храмовная грызня вообще не занимала. У них на острове ни одного храма отродясь не водилось.

– Не будем ждать, пока сюда доставят магистра?

– К чему? – искренне удивился Луис. – Если Шеллена схватили, теперь точно не выпустят. А если попробуют освободить… Нет, в это я точно не полезу.

Массимо понятливо кивнул.

И верно, что могли они сделали, а подставлять свою голову за каждого орденца – много их, а Луис и Массимо – два человека. И кто тут быстрее кончится?

– Может, сейчас Преотцец нас отпустит?

– Отпустит, – ухмыльнулся Луис. – Никуда не денется…

– Почему? Что такого произошло?

– Гонец от Лусии.

– Что-то серьезное?

– Нельзя сказать, что горестное для сестренки, – Луис лично сегодня забирал письмо у молодого человека в цветах Карста и с траурной повязкой на рукаве. – Так… Умерла ее свекровь.

– Тьерина Велена? От чего?

Массимо отлично помнил не слишком красивую, но умную и властную женщину, хозяйку Карста…

– Не знаю… Лу пишет, от болезни.

– Она же была совершенно здорова? Или у них какая-то зараза бродит?

Луис медленно покачал головой.

– Об этом сестренка не писала….

Массимо только вздохнул.

Ну да, все так просто… умерла тьерина Велена.

А что там?

Как там?

Не грозит ли опасность самой Лусии?

Луис кивнул, думая примерно о том же.

– Связному она не писала. Но… я поеду.

– А Преотец нас точно отпустит?

– Я все равно поеду.

Луис не задавал глупых вопросов вроде: 'ты со мной?', или 'не побоишься?'. Отлично знал ответы. И благодарил и Ардена, и Мелиону за то, что именно Массимо нашел тогда его мать. Небеса забрали у него одного близкого человека, но взамен послали второго.

Лусия плакала.

Осторожно, аккуратно, чтобы не покраснел нос, и не опухло лицо. Слезинки катились по мраморным щечкам, не испорченным гнусными коричневыми пятнами.

Вместе со всем семейством Карст она стояла на коленях у гроба и являла собой воплощенную скорбь. Заодно и по сторонам поглядывала из-под длинных мокрых ресниц.

Донат Карст скорбит. Не сильно, но явственно. Что ж, герцогу и не положено проявлять свои чувства на людях.

Ее супруг, Мирт Карстский…

Лусия со злостью разглядывала супруга, признавая, что внешне он намного привлекательнее отца. Был бы еще нормальным! А то красивое, но полностью отстраненное от реальности лицо, производило тягостное впечатление. Как живой труп…

Интересно, он хоть что-то соображает? Что это его мать?

Дочери Карста рыдали в голос, не стесняясь. Ну, этих Лусия сильно в расчет не брала.