— А билет я должен приобрести заранее, или его можно будет купить прямо на пароме?

— Можно и на пароме.

— А не будете ли вы так любезны свериться с этим расписанием? — сказал глухой, протягивая его в окошечко.

Кассир и на этот раз не поднял на него глаз. Он просто перевел взгляд на расписание, так и не глянув на глухого.

— А что с этим расписанием?

— Там указано, что оно действительно до тринадцатого апреля. А это следующий понедельник.

— Совершенно верно. А что тут такого? У нас здесь есть еще запас старых расписаний, если вам угодно.

— Нет, спасибо, просто я хотел уточнить, будет ли оно продлено еще на какой-то срок.

— В этом вы можете быть уверены. Мы не будем вводить нового расписания до начала июня. Правда, и новое будет точно таким же. Просто, видите ли, людям бывает приятно видеть новые даты на расписаниях.

— Значит, оно будет действовать еще весь апрель и май, я вас правильно понял?

— И июнь тоже, — сказал билетный кассир. — И июль тоже. Да и август, если вас это интересует. Расписание это сохранится вплоть до перехода на зимнее время, то есть до сентября.

— Понятно, большое вам спасибо. И значит, я могут купить билет уже после того, как грузовик будет погружен на паром, я вас правильно понял?

— Да, совершенно верно.

— Скажите, а к переправе мне лучше приехать заранее, или вы обычно загружаете всех желающих?

— Паром рассчитан на двадцать пять машин. Но редко когда их набирается больше дюжины. Места всегда всем хватает. Обычно не так уж много желающих перебраться на тот берег, в Маджесту. Там, конечно, намного тише и спокойней, но все же это не городская жизнь, хотя кому что нравится.

— Ну что ж, премного вам благодарен, — сказал глухой. — В котором часу отходит следующий паром?

Кассир продолжал свои подсчеты. По-прежнему не поднимая головы, он ответил:

— В одиннадцать часов.

— Благодарю вас, — сказал глухой. Он отошел от окошечка кассы, вежливо поклонился полицейскому в форме, стоявшему подле газетного киоска и быстрыми шагами двинулся в направлении Рейфа, продолжавшего сидеть в одиночестве на скамье. Глухой с независимым видом уселся рядом. — Я сейчас отправляюсь отсюда в Маджесту, — сказал он. — А вам предстоит еще сделать несколько телефонных звонков, помните?

— Да, конечно, — сказал, кивая, Рейф. Вид полицейского в форме заставил его съежиться. Он вообще не любил полицейских. Из-за них он провел целых пять лет в тюрьме.

— Я сейчас еще раз проверил расписание, — сказал глухой. — После того, как дело будет сделано, нам надо попасть на паром, который отходит вечером, без четверти шесть. Следующий после него только в шесть ноль пять. Так что в запасе у нас останется двадцать минут на тот случай, если что-то пойдет не так.

— А вы считаете, что-нибудь может пойти не так? — спросил Рейф. Это был высокий сухощавый человек с мягкими манерами, в очках с золотой оправой и светлыми, аккуратно зачесанными волосами.

— Нет, — уверенно ответил глухой. — Нас ничто не может подвести.

— А откуда такая уверенность?

— Я чувствую себя уверенно, потому что я предусмотрел все. А кроме того, я совершенно точно знаю, с кем нам придется иметь дело.

— С кем же?

— С давно и безнадежно отставшей от жизни полицией, — сказал глухой.

— Они выглядели вполне современными, когда отправляли меня за решетку, — мрачно объявил Рейф.