—      Где его взять? Моя личная казна пуста, а деньги консуль¬ства — не мои.

—      Ты только скажи нам «согласен», и наше золото будет лас¬кать твой взор.

—      Сколько?

—      Золотых монет у нас немного,— ответил Хайдар,— но мы привезли тебе восемь батманов золотых вещей. После будут еще великие подарки.

—      Хорошо. Я согласен. На днях я приглашу Менгли к себе, и больше он не уйдет отсюда. Только помните клятву о дружбе. Из¬мените ей — все татары узнают о том, как умер Менгли.

—      Мы друзья навеки, о том слово мое,— произнес Нурдавлег,

—      И мое слово о том,— повторил Хайдар.

Консул хлопнул в ладоши, и через минуту в зал вошла краси¬вая девушка.

—      Разбуди служанок. Пусть принесут нам выпить.

—      О нет, нет! — братья замахали руками.— Это противно на¬шей вере.

—      Э, здесь вас никто не выдаст. Пусть войдут ваши друзья. Те¬перь и им не мешает промочить горло. Вы увидите, как я могу при¬нимать дорогих гостей.

Одновременно с воинами охраны в зал неслышно вошли четыре девушки с музыкальными инструментами в руках. Они поклони¬лись гостям и, усевшись в отдалении, начали играть. По залу по¬плыли звуки мелодичной музыки.

...Уже под утро, когда гости были изрядно пьяны, оба брата бы¬ли брошены в темницу, а воины их все перебиты.

На следующее утро консул сидел за столом и разбирал бумаги. В крепости было тихо, как будто ничего не случилось. Вошел пись¬моводитель Адорно, спросил:

—      Что делать с Хайдаром и Нурдавлетом?

—      Заковать в цепи и негласно отправить в Солдайю. Консулу ди Негро напишите — преступники особо важные и тайные. Дер¬жать строго, меж тем уважать — они братья хана.

—      Слушаюсь. У названных преступников изъято золото, драго¬ценности и кони. Какие будут распоряжения?

—      Лошади пусть постоят в моей конюшне, а все прочее прине¬сите сюда.

Когда Адорно вышел, консул обратил внимание на один до¬кумент.

В нем докладывалось о должностных лицах, которые нарушили десятый параграф Устава. Они брали от татар и других людей взятки и подарки в виде съестного и питья, которое не в состоянии употребить не только в течение суток, но и за неделю. Под этим документом консул размашисто написал:

«Дабы впредь не могли сметь посягать на святость Устава — строжайше наказать.— Подумав, добавил: —Телесно».

СОВЕТ СТАРЕЙШИН

На следующий день ди Кабела созвал Совет старейшин. Совет открыл масарий Оберто Скварчиафико, первый помощник и совет¬ник консула. В городе и во дворце его звали Феличе, что означает счастливый, удачливый.

Итак, Феличе открыл Совет и, помедля немного, добавил:

— Совет тайный.

Консул встал и начал говорить:

—     Господа старейшины, господа масарии, я собрал всех, чтобы ознакомить с письмом протекторов Банка святого Георгия, которое я получил днями. Я прочту вам его все — от слова до слова. Вот оно:

«Синьор консул! Дорогой наш! Мы вынуждены слать это пись¬мо, дабы вы знали то, о чем знать до сего не могли. Константино¬польский пролив весь в руках султана, и наша республика, в пер¬вую очередь вы, почувствовали всю важность потери его.