|
Весь подвал был забит мертвяками, стоящими, лежащими, сидящими. Они были малоактивны, такое впечатление, как будто мы их разбудили. Ближайшие к нам среагировали на свет, начали подниматься на ноги, толкаясь и мешая друг другу. У меня сердце провалилось куда-то в район желудка, спина похолодела, волосы на голове зашевелились. Руки сработали сами. Я выстрелил в голову ближайшему ко входу, опрокидывая его на остальных, затем в его соседа, рядом бабахнуло ружье Сергеича, слева от меня, чуть снизу – Кэмела, с лестницы – Лехи. Эхо стоячей волной от близких стен ударило по ушам. Все поняли меня правильно, что надо создать завал из трупов в дверях подвала, только так мы сможем оторваться. Если вся эта толпа успеет просто качнуться в нашу сторону, рвануться разом – мы покойники. Ни единого шанса у нас нет. Вцепятся, повалят, вопьются зубами и разорвут на клочки. – Огонь, мля! – заорал я, опустошая в мертвые разлагающиеся лица магазин дробовика. Запах горелого пироксилина из четырех стволов перебил даже вонь мертвечины. Передние ряды мертвяков превратились в покойников, заваливаясь назад под ударами картечи и мешая уже рвущейся из подвала к нам омерзительной массе. – Прикрывайте! – даже не крикнул, а взвизгнул Васька, метнулся вперед и с силой захлопнул дверь подвала, оглядываясь в поисках выроненной проволоки. Я судорожно полез в карман за клиньями, только, достаточно ли их будет? Блин, ну хоть что-нибудь, подпереть эту сраную дверь, пока клинья не заколотим. Сергеич подскочил к Ваське, тоже подпер дверь снизу ногой и навалился руками. Леха стоял выше, сменив магазин в дробовике и направляя ствол то вверх, то вниз. Откуда-то с верхних этажей донесся отчаянный вой, от которого у меня волосы зашевелились. А это то еще кто??? Бросил клинья на пол, ударами ранта ботинка забил под дверь. Мало! В голове мелькнула одна мысль, я крикнул: «Держись, я сейчас!» – и побежал на первый этаж. Там же в коридоре стулья деревянные, стоят прямо вдоль стены. Я схватил стул за спинку, выбежал с ним обратно, соскочил вниз. Васька с Сергеичем пока удерживали дверь без особого труда, помогал завал из тел, мешавший зомби в подвале, и клинья держали, но в нее уже начинали ломиться. Васька все же поднял проволоку и дрожащими руками пытался обмотать ей ушки замка. Куда там! Дверь раскачивалась под ударами, петли дергались и в них невозможно было попасть. Я пробежал мимо уже откровенно паникующего Лехи, закинул ружье на плечо, схватил стул двумя руками за спинку и со всей дури шарахнул им о ступеньку. Под ноги посыпались его составные части. В руках осталась спинка с двумя ножками и перемычкой между ними. Я сунул ее Сергеичу: – Уприте под ручку. И дверь пока держите. Сергеич понял сразу, что надо сделать, уткнул спинку стула под ручку двери. Ножки скользили по плиточному полу, но стенка справа была неровной, удалось одну из ножек забить в ее малопонятный технический изгиб. Не фонтан защита, конечно, но чуть-чуть продержаться поможет. Сверху снова донесся вой, такой жуткий, что все аж присели, а Леха выматерился и зашарил стволом «Сайги» по лестничным пролетам сверху. У меня вновь прошла волна холода, от затылка и до задницы. Но между тем я быстро доломал остатки стула, бросая деревяшки на ступеньки и с силой обрушивая на них проложенную сталью подошву ботинка. Дерево трещало и ломалось почти вдоль, по волокнам, а в результате я получил три вполне подходящих для того, чтобы забить их под дверь, деревянных клинышка. Их я тоже сунул Сергеичу, крикнув: «Забивайте!», а сам сбросил с плеча ружье и встал рядом с Лехой. Наверху грохнуло, посыпалось стекло на лестницы, вой перешел в визг с интонациями паровозного свистка, затем мы услышал, как что-то тяжелое ударило по перилам, так, что они загудели, заскрипело стекло, на котором кто-то пробуксовал. – Готово! – крикнул Васька. |
