Он познавал предсмертную мудрость, он уже
почти мог отдалиться от мира, спокойно созерцать его со стороны. Но
вдруг, затмевая все - и боль, и отчаяние, и мудрость старца, -
откуда-то из глубины накатывалась на него неистовая жажда жизни. Жить,
жить! Во что бы то ни стало жить! Вот она, Аня, близкая, нежная!.. В
ней - светлая жизнь с надеждами, мечтами... Ведь они мечтали совершить
что-то необыкновенное... И неужели теперь ничего не будет сделано?
Ничего не останется?.. Стены каюты сдвинутся еще теснее... совсем
сдавят... потолок опустится к самым глазам... а глаза закроются... И
Андрей усилием воля приоткрывал веки, видел дорогой профиль, пушок на
щеке, видел жизнь и не хотел, не мог отказаться от нее...
Полный черных провалов и ярких пятен, надвигался бред. Последние
впечатления, обрывки сцен, неясные мысли и образы странно
перемешивались в обожженном жаром мозгу...
Напрасно Аня то и дело поправляла мешочек со льдом у Андрея на
лбу. Мозг его пылал, губы запеклись. Аня наклонялась к ним, улавливая
едва слышные слова. Но что она могла понять в мгновенных вспышках
затуманенного сознания!
Андрей шептал. Аня почему-то старалась запомнить, что он шептал.
Запомнить она еще могла, но понять...
- Холод... холод... - повторял он, и Аня прикрывала его тремя
одеялами, хотя озноба у него не было. - Холод между континентами, -
продолжал он, и Аня вспоминала их разговор об Америке. И вдруг он
явственно произнес: - Америка... - Потом он, должно быть, переживал
последнюю драму в море. Он твердил: - Бак, плавающий бак... нет,
плавающая труба... длинная, очень длинная труба... На одном конце
советский человек, на другом - американец... Труба - как туннель...
Он впадал в забытье, замолкал на час, потом начинал метаться и
опять бредил плавающей трубой. И вдруг вспомнил самолет.
- Обгоняет звук... Вот это скорость! - отчетливо говорил он с
закрытыми глазами. - И это в воздухе... А воздуха нет... Дышать
нечем... (Аня дрожащей рукой тянулась к кислородной подушке, а он
отталкивал шланг.) Не будет сопротивления воздуха, - неожиданно
говорил он. - Из трубы ведь можно воздух удалить... Тогда скорость еще
больше...
И Андрей обжигающей рукой сжимал занемевшие Анины пальцы и все
шептал, шептал:
- Не нужно холода... ведь на обоих концах трубы были люди...
Кольцо хотел подарить... А труба была под водой... И пусть будет под
водой... как в пруду... не помешает кораблям, льдам... ничему не
помешает!.. Будет длинная, длинная... На одном конце Америка, на
другом - Советский Союз...
Аня понимала, что он снова поверял ей тайну, как недавно в
Беринговом проливе, вновь рассказывал о своей идее, подтвержденной,
как ему казалось, недавней трагедией - подводная плавающая
труба-туннель между континентами. |