-  Ну, эти пусть идут, - разрешили там.

    Несколько саперов сидели и курили в этаком гроте, образованном скалой, бетонным навесом и какими-то металлоконструкциями. Ничего почти не освещая, тлел костерок, несчастный крохотный костерок времен тотальной светомаскировки, лежала на газете наломанная крупными кусками гороховая колбаса «салют наций», да шла по кругу фляжка.

    -  Садитесь, мужики, - сказали от костра.

    Мужики сели. Операторы вроде засмущались, а Петер, зная законы подобных сборищ, достал специально припасенную коробку матросских сигарок и пустил по кругу. Кто из саперов гасил свои самокрутки и подпаливал сигарки, кто совал их в нагрудные карманы про запас, но настрой теперь был только в пользу новоприбывших, фляжку передали им, им же протянули колбасу, а потом откуда-то из темноты возник дымящийся котелок, три жестяные кружки, и возник в воздухе неповторимый аромат крепчайшего чая.

    -  А вот сахара нет, - сказал один из саперов. - Чего нет, того нет.

    Все почему-то засмеялись.

    -  А так даже лучше, - сказал Шанур. - Так вкуснее.

    -  И то правда, - согласились саперы.

    Интересно, из чего делают этот ром? Петер отхлебнул еще, потом стал жевать «салют наций». Шнапс - я точно знаю - из извести. А это? Опилки или брюква. Да, или опилки, или брюква, больше не из чего…

    -  Где вы такой чай берете? - заинтересованно спросил Шанур.

    -  Э-э! - махнул рукой один из саперов - громадный мужик с рубцом во всю щеку. - Такие дела только раз удаются!

    Все опять засмеялись.

    -  А хороший табак черти флотские курят, - сказал другой сапер. - Поутюжат соленую водичку, побаламутят, потом покурят, Потом опять поутюжат. Чем не жисть?

    -  Нет, ребята, - сказал Петер. - Так тонуть, как они тонут, - нет уж, я лучше курить брошу.

    -  Видел? - спросили его.

    -  Сам тонул, - сказал Петер. - Холодно, мокро, страшно, мазут кругом - слава богу, подобрали.

    -  У нас тоже - как минные поля снимать, такого натерпишься, потом неделю ложку до рта донести не можешь, все расплескивается…

    -  Да, медом нигде не намазано…

    -  Медом-то да, медом нигде…

    -  По штабам хорошо.

    -  По штабам-то точно хорошо…

    Кому на войне хорошо, а кому не очень - это самая благодарная тема; эта и еще - что начальство само не знает, чего хочет. Вырыли, допустим, капонир. Вырыли. Ага. Подходит. Вырыли, значит? Молодцы, хорошо вырыли. Теперь по-быстрому все это обратно заровняйте, а капониры во-он там стройте… Да и вообще, этот мост - затея, конечно, грандиозная, что и говорить, но какая-то уж очень канительная…

    -  Нас-то будете снимать? - спросили Петера.

    -  Само собой, - сказал Петер. - Кого же еще, как не вас?

    -  А говорят, артистов пришлют.

    -  Да бросьте вы, какие артисты?

    -  Да вот говорят, мол, артистов… Лолита Борхен, говорят, тоже будет.

    -  Документальное же кино, хроника, - сказал Петер, чувствуя мимолетный холодок где-то в области души, ибо сценарий - сценарий-то уже пишется… - Не должно, - добавил он менее уверенно.

    -  А этот… черный - он кто? - спросили опять

    -  Не знаю толком, - сказал Петер.