Александр Мирер. Мост Верразано
Verrazano-Narrows Bridge - мост Верразано-Нэрроуз. Соединяет два района г. Нью-Йорка, Бруклин и Ричмонд (Стейтен-Айленд) у входа в Нью-Йоркскую гавань. До 1981 имел самый длинный в мире пролет - 1298 м … Является также самым тяжелым в мире висячим мостом (вес 135 тыс. т). Поток автомобилей по мосту идет в 12 рядов на двух уровнях. Построен в 1959-64 по проекту инж. О. Аммана, Проезд по мосту платный. Назван в честь путешественника Дж. да Верразано. Словарь «американа» Часть 1 Разумеется, история ЭИ - Эпохального Изобретения - началась много раньше того момента, с которого мы беремся ее описывать. Может быть, с волшебного мгновения, когда мамаша везла шестилетнего тогда еще Умника в школу, позабыв заправить машину, и бензин кончился на шоссе Нью-Джерси-торн-пайк в скольких-то милях от ближайшей заправки, - а Умнику очень хотелось в школу. Он не любил подолгу быть наедине с мамашей. Возможно, историю надо начинать с момента времени еще более раннего, когда будущая мамаша будущего Умника, не желавшая замужества, выбрала в производители совершенно сумасшедшего парня из богатеньких, Парень был фантастический полиглот - знал сорок языков или около того, - но не желал ими пользоваться во благо стране и своему семейству и взамен того играл, на барабанах в джазе. Впрочем, последнее не важно. Существенно то, что Умник получился сумасшедшим сразу в обоих родителей, а отцовские алименты позволили ему учиться в первоклассной школе и совсем уж замечательном университете. Мамаша была сучка но призванию и ненавидела сына, кажется, с момента его рождения, - но сейчас это уже неважно. Важно то, что в результате мы можем начать историю ЭИ - начать с сияющего голубого и золотистого утра, когда совсем другой человек, ничего не знавший об Умнике, прибыл в небоскреб своей компании и прямо из подземного гаража, именуемого директорским, поднялся в свой личный офис. Он был в прекрасном настроении - что тоже немаловажно для истории - и уютно уселся за рабочий стол в стиле ретро, с удовольствием ощущая полнейшую пустоту огромного здания, вздымавшегося, как граненая свеча, над Манхэттеном. Как обычно, он приехал за сорок пять минут до начала рабочего дня и принялся за дело; просматривал бумаги, внося кое-что в компьютер, и временами принимался насвистывать от полноты ощущения жизни. Этого человека называли обычно Си-Джи - по инициалам имени Клемент и фамилии Гилберт, - и очень часто подразумевали другое: кличку «Коммерческий гений». Эта слова из-за странностей английского языка тоже начинаются с букв «си» и «джи». Он был одним из немногих в стране настоящих владельцев гигантской компании - в том смысле, что у него был контрольный пакет ее акций, и он был не просто президентом автомобильной компании «Дженерал карз», а диктатором, полновластным хозяином. Что, как говорится в американском солдатском анекдоте, случается не каждый день. Итак, Клем Гилберт насвистывал и откладывал в сторону бумаги, готовясь к рабочему дню, не предвещавшему никаких сложностей. Через сорок минут, в 7:55, на телефоне внутренней связи замерцала крошечная красная лампочка: личная секретарша, почтенная госпожа Каррингтон, извещала, что приступает к делу. Значит, вот-вот появится первая чашка кофе; это хорошо. Однако в 8:02, когда кофе еще не появился, зажурчал деликатный голосок мисс Каррингтон: «Господин Гилберт, вам звонит профессор Горовик». - Что-о? - радостно завопил Си-Джи. - Сам старикан? Давайте его, давайте! - Привет, мой мальчик, - тихим бодрым голосом сказал профессор. - Проф, мое почтение! Как поживаете? Я не из вежливости спрашиваю, проф! - Ничего, пока работаю. |
