|
По дорожке к гавани спускался мэр, по-прежнему в длинной серой блузе, толкая перед собой ручную тележку. На обычных местах уже стояли зазывалы из "Гранд-отеля" и почтальон в форменной фуражке. "Баклан" теперь дошел до середины пролива и через четверть часа должен был пристать к берегу. - Долго вы беседовали со старым Бенуа? - Увидев вас сейчас возле хижины, я сразу подумал, что вы меня об этом спросите. Вы, конечно, будете допрашивать старика. Я вам не могу помешать. Только хочу заранее предупредить, что он ничего не знает. Во всяком случае, я в этом, кажется, убедился, а ведь понять его язык не так уж легко. Быть может, вам в этом смысле больше посчастливится. - Вы пытаетесь что-нибудь разузнать? - Возможно, то же, что и вы. Это был почти вызов, хотя и брошенный добродушно. - С чего бы вас это заинтересовало? Марселей говорил с вами? - Не больше, чем с другими. Он всегда со мной немного робел. Ведь ни одна шестерка не чувствует себя свободно с паханом. Сейчас придется объяснить значение слова "пахан" м-ру Пайку, который, видимо, отложил его про запас в какую-нибудь клеточку мозга. Мегрэ тоже вошел в игру, говорил небрежно, легкомысленным тоном, словно бросал ничего не значащие слова. - Скажите, Шарло, вы знаете, почему убили Марселена? - Я знаю примерно столько же, сколько вы. И, поверьте, делаю, вероятно, те же выводы, но с другого конца. Шарло улыбался, щурясь от солнца. - Жожо говорила с вами? - Со мной? Разве вам не сказали, что мы ненавидим друг друга, как кошка и собака. - Вы спали с ней и чем-то ее обидели? - Она не захотела. Как раз это-то нас и разделяет. - Я только думаю, Шарло, не лучше ли вам вернуться в Пон-дю-Лас. - Благодарю за совет, но я предпочитаю оставаться здесь. От "Северной звезды" отделилась шлюпка. Можно было различить силуэт Морикура, садившегося на весла. Он был один. Видимо, как и другие, торопился к приходу "Баклана", чтобы получить на почте свою корреспонденцию. Шарло, наблюдавший за выражением лица Мегрэ, казалось, в то же время наблюдал и за его мыслями. Когда комиссар посмотрел на лодку голландца, он бросил: - Странный парень. Однако не думаю, чтобы это был он. - Вы имеете в виду убийцу Марселена? - От вас ничего не скроешь. Учтите, что убийца сам по себе меня не интересует. Но во всех случаях, кроме драки, никого не убивают без причины. Не так ли? Даже тогда, и особенно тогда, когда этот человек заявляет каждому встречному, что он друг комиссара Мегрэ. - Вы были в "Ковчеге", когда Марселей говорил обо мне? - Все там были. Я имею в виду тех, кто интересует вас в данное время. А у Марселена, особенно после того как он выпивал несколько стаканов, был достаточно пронзительный голос. - Вы не знаете, почему он говорил обо мне именно в тот вечер? - В этом-то все дело. Представьте, это был первый вопрос, который я себе задал, когда узнал о смерти Марселена. Я стал думать, к кому относились слова бедняги. Вы понимаете? Мегрэ все прекрасно понимал. - И нашли вы подходящий ответ? - Нет еще. |
