Теперь Васька обливался потом. И сомнений относительно причин, вызвавших его у него, не было.

Стон повторился, на этот раз громче.

Тахир осторожно выглянул из-за угла.

На полу пещеры, загораживая рукой глаза от нестерпимо яркого света, лежал человек.

– Дед! — кинулся к нему Васька. — Ты живой?!

– Вася? — изумленно приподнялся на локте Петр Никодимович. — Что ты здесь делаешь?! Беги!

– Да ты что, дед, ты что! Сейчас мы тебя освободим! — залепетал Васька, с ужасом глядя на худое, небритое лицо деда, его грязный пиджак и тонкий стальной тросик, которым дед за запястья был привязан к ржавому костылю, вбитому почти по самую головку в стену.

Игорь растерянно посмотрел на эту картину, потом достал из кармана нож и принялся перепиливать тросик.

Избавившись от пут, Петр Никодимович вскочил на ноги и, охнув оттого, что от долгой неподвижности его пронзила острая боль, сгреб Ваську в охапку и передвинул его к себе за спину.

– Кто это, Василий? — спросил Петр Никодимович, сжимая в руках, будто плетку, обрывок тросика.

– Да это наши, — попытался успокоить его Васька. — Это Игорь, внук Валентина Борисовича, твоего друга. А это Тахир, друг Игоря.

– Не все тут друзья, Вася, — мрачно насупился дед и грозно предупредил двинувшегося было вперед Игоря: — Стоять на месте! Один из них — связной.

– Какой связной? — изумился Васька.

– У МакХорнета села на спутниковом телефоне батарейка. Без него он не может подготовить переход границы. Один из этих парней привез ему батарейки. Этот человек — предатель!

«Батарейки. У кого могли быть батарейки?» — лихорадочно соображал Васька. У Игоря он их не видел. У Тахира — тоже. Стоп! У Тахира есть батарейки! В фонарике!

Страх прибавил Ваське сил, он ринулся прямо на Тахира, стараясь ударить его головой в живот.

Тахир с легкостью парировал его удар, но, отвлекшись на Ваську, пропустил выпад ногой Игоря и со стоном покатился по земле.

Васька, Петр Никодимович, Игорь насели на Тахира и принялись его вязать веревкой, сдернутой с его же плеча.

– Отпустите! — хрипел Тахир. — Это ошибка! Это ошибка, я вам говорю!

– Вот сейчас тебя спеленаем, — пыхтел Петр Никодимович, — и разберемся, кто тут кто.

Закончив затягивать узлы, Петр Никодимович сел на Тахира и обернулся к Ваське:

– С чего ты взял, что связной — это он?

– Фонарь, — пояснил Васька, — в нем — батарейки.

Дед хмыкнул, подобрал с земли фонарь с разбитым предохранительным стеклом. Потом он нашарил в карманах зажигалку, запалил от нее валяющийся рядом недогоревший факел и погасил фонарь.

Красные блики плясали на помятой алюминиевой поверхности фонаря, когда дед разбирал его корпус.

– Двойка тебе по логике, — повертел он в руках толстые бочонки батареек «Крона». — В спутниковом телефоне используются пальчиковые алкалиновые бата…

– О, Пьетр Никодимович, вы решьили нам помочь? — перебил деда чей-то голос.

Васька обернулся и увидел перед собой человека с красным обрюзгшим лицом, похожим на перезревшую грушу. На его рыжих бакенбардах висели капельки пота. В правой руке он сжимал какой-то чудной пистолет. Васька понял, что он видит перед собой того самого англичанина, с которым дед ходил когда-то в «Макдональдс», а потом уехал в Ташкент.

Больше ничего понять Васька не успел — удар камнем пришелся ему почти в висок, он, не издав ни звука, рухнул на землю, и сознание его поглотила тьма.