В голове роилась целая куча мыслей, среди которых нельзя было определить правильную.

Распрощавшись с Лейзумом у поворота, девушка сердечно поблагодарила его за компанию и стрелой метнулась в комнату.

Если бы она была сейчас чуточку наблюдательнее, то заметила бы, что уже все слуги спали. И только кровать ее соседки Лауны пустовала.

— 10 –

В кабинете Тхори уютно трещал поленьями камин, плотные шторы не пропускали света луны и звезд, комната тонула в мягком полумраке.

Закинув ноги на стол, в глубоком темном кресле сидел Эгнорон Тхори и крутил в руках бокал, наполненный терпким ароматным вином. На носках его сапог плясали яркие блики — отголоски пламени, — а нос щекотал пряный запах напитка.

Напротив принца во втором кресле расположился мужчина, откинувшись на высокую спинку, он легко улыбался и рассматривал помещение, в котором побывать ему не доводилось.

Правитель молчал, ждал, пока его гость освоится и возьмёт в руки кубок, что стоял рядом с ним на столе.

Но тот не спешил. Переводил взгляд с книжных шкафов на карты, осматривал шкуру медведя, брошенную на пол, разглядывал магические светильники, которые ныне были потушены.

И только после этого стряхнул со светлого рукава рубахи невидимую пыль и заговорил:

— Хорошо обустроился, Эгнорон. Даже завидую вот тому томику по иллюзорной магии. У меня такого в библиотеке нет.

— Насколько я помню, то ты отрекся от своей магии, — пожал плечами принц, делая глоток из кубка. — Могу подарить, если книга тебе, конечно, нужна.

— Это всего лишь праздная зависть, — отмахнулся гость. — Ты прав. Я отказался от магии.

Затянулось неловкое молчание. Один из мужчин делал глоток за глотком из кубка. Второй, прикрыв глаза, наслаждался ночным уютом, а на губах его блуждала довольная усмешка.

— Слышал, что ты последнее время потратил на путешествия, — неловко попытался завести беседу Эгнорон. Все же столько лет они не виделись, сложно было начать разговор.

Но Лейзум ухватился за эту ниточку и согласно кивнул:

— Да. Надоело сидеть в стенах. Объездил весь юг, посмотрел на извергающиеся пламенем горы, повидал живых драконов, насладился пением сирен и даже выторговал у одной черную жемчужину.

— Уже придумал, кому ее подаришь? — хохотнул младший Тхори.

— А ты все еще это помнишь, — удивился его гость. — Столько лет прошло…

— Да разве такое забудешь? Ты ведь рассказывал, что как только добудешь настоящую черную жемчужину, так подаришь ее любимой женщине вместе со своим сердцем. Или ты уже не такой влюбчивый юнец, каким был десять лет назад?

— Неужто ты думаешь, что время надо мной властно? — рассмеялся Лейзум Кризолд и подцепил пальцами кубок с вином. — Осталось только найти женщину, достойную черной жемчужины.

— О своем сердце ты, конечно, печешься не так сильно? — подколол старого друга Эгнорон, понимая, что скучает по былым временам.

— Да что с ним станется? — отмахнулся герцог. — Впервой ему, что ли?

— И то правда.

Вновь повисла оглушающая тишина, от которой закладывало уши. Трещали лишь поленья в пламени, стреляли искры, разбивались о клаку камина.

— А тебе как тут в роли правителя? Как батюшка?

— Болеет, — без единой эмоции проговорил Эгнорон. — Ни магия не помогает, ни лекари. Что я только не пробовал, чтобы поставить его на ноги.