– Я не собираюсь ее ловить. Я хочу ехать следом за ней.

– И получить все разом. – Грегор кивнул. – Бывают моменты, когда ты оказываешься не беспросветно тупым, Джордан. Конечно, это все благодаря моей прекрасной системе обучения. – Он ждал, что Джордан улыбнется в ответ, но, увидев, что его лицо по прежнему остается хмурым, негромко добавил: – Не надо слишком сильно на нее сердиться. Она использовала то оружие, которое у нее оставалось.

– Она использовала мою жалость и мягкосердечие, чтобы выставить меня дураком! Ты прав, черт по Дери, я сержусь! – Он повернулся и зашагал к лошадям. – Мы выезжаем через час.

– Я пришел с тобой попрощаться, –сказал Грегор, входя в палатку Аны. – Я распорядился, чтобы тебя отвезли обратно в Ренгар.

– Погрузив на повозку, как мешок муки, – отозвалась та, насмешливо растянув губы. – Какое унижение для воран! Где Алекс?

– Бегает по лагерю, выполняя поручения Нико и остальных. Он тревожится за Марианну, и Джордан сказал, чтобы мы постарались его побольше занять. После нашего отъезда твоим долгом будет утешать его.

– Слушаюсь и повинуюсь. – Она улыбнулась не без горечи. – Это должно быть легче легкого. Если послушать Джордана, то мне стоит только шевельнуть пальцем – и все подпадают под мои чары.

– В этом есть немалая доля правды. – Грегор опустился на колени подле ее постели. –'Но меня удивляет, что он произнес это вслух.

– Он был расстроен из за белы. – Она помолчала. – Он привязался к ней. Это не просто плотская страсть.

– Да, но он может никогда в этом не признаться. Сейчас он ужасно на нее сердит

– Потому что она его обманула и оставила. Как когда то сделала я. Ему должно теперь казаться, что все женщины, которых он любит, предают его. Меня он так и не простил. Кто знает, сумеет ли он простить ее? Бедная девочка, ни Джордан, ни я не облегчаем жизнь тем, кто нам дорог. – Ана протянула руку и прикоснулась к пальцам Грегора. – Он считает меня какой то злой Цирцеей. Я ведь не такая, правда?

Грегор хохотнул:

– Если бы ты ею была, я первый пал бы твоей жертвой. Я похож на свинью? Насколько я помню, она ведь всех превращала в свиней, так?

– Ничуть не похож. Ты очень красивый. – Подняв руку, она скользнула пальцами по уродливому шраму на его лице. – Для меня ты всегда будешь красивым.

Он поймал ее руку и поднес к губам:

– Я знаю.

– Какой ты тщеславный!

– Ты видишь красоту, потому что видишь любовь.

По ее лицу скользнула тень.

– Джордан сказал, что ты прикован к моей триумфальной колеснице.

– У тебя триумфальная колесница? А я то считал, что они устарели!

– Я говорю серьезно. Я веду себя эгоистично?

– Да. – Он улыбнулся. – Но без этого эгоизма я не представляю себе жизни. – Наклонившись вперед, он прижался губами к ее лбу. – Мне надо идти. Я хочу, чтобы к моему возвращению в Ренгар ты уже была здорова. Понимаешь?

– Буду. – Она крепче сжала его руку. – Почему?

Он вопросительно приподнял брови.

– Почему ты даешь мне так много, но не все?

– Ты не понимаешь? – Его лицо осветилось нежной улыбкой. – Я удивляюсь, как это ты не догадалась.

– Скажи мне!

– Потому что я тоже эгоистичен.

– Ты не эгоистичен. Ты всем отдаешь себя.

– Потому что мне это приятно. Разве это не разновидность эгоизма? Я люблю тебя всю мою жизнь, но я не хочу получать какие то подачки. Когда я был моложе, я думал, что этого может оказаться достаточно но постепенно я понял: я не такой человек, который может довольствоваться полупустой чашей.