– Сюда иди, – перехватил мои руки, дёргая на себя, и принялся наматывать на запястья грубую верёвку. – Пусть Халар её пытает. Посмотрим тогда, как она заговорит.

Закончив, он прыгнул в седло своего коня, привязав другой конец верёвки за луку, а потом тронулся с места, ударив в бока животного пятками. Натянутая верёвка дёрнула меня за руки, заставляя ткнуться вперёд и шагнуть.

– Пошла! – гаркнул изувер, оборачиваясь на меня. – Если посмеешь что то выкинуть ещё – передумаю, и ты хорошенько ублажишь нас. Всё равно никто не знает, сколько потаскух мы привезём в лагерь.

Тяжело переступая ногами, следуя за ними на привязи, я промолчала. Альвад довольно оскалил зубы и сплюнул.

– Я бы наплевал на приказ и развлёкся бы с этой тигрицей, – проговорил он, поворачиваясь к соратнику.

– А если она окажется той, которую Халар ищет? – Токар обернулся, коротко глянув на меня.

На этом разговор был окончен. Мы шли через всё разрушенное страшной стихией селение. Неужели это мой дом? Я не узнавала. Обрывки воспоминаний сменялись одно за другим: как мы покидаем это место, как Кайса говорит мне что то важное… Но что именно? Голова разболелась от попытки вспомнить. Я чувствовала, что произошло что то страшное, непоправимое. В грудь ткнулась тупая боль, причины которой я, как бы ни вспоминала, не могла вытащить на поверхность.

Со мной что то произошло, но я забыла.

Думать не получалось – мне приходилось ускорять шаг, сбивая стопы о колдобины, как только Альвад нарочно подгонял своего коня, заставляя меня думать только о том, когда это пытка закончится.

– Пошевеливайся! Не то я пришпорю коня, и твоя нежная кожа сотрётся в лохмотья о дорогу.

И я теперь не шла, а уже бежала.

Минув дворы, мы вышли к воротам, точнее, я уже едва переступала ногами, разбив пятки в кровь, так что в обуви стало влажно. Лёгкие горели, в глазах темнело. Я была готова упасть замертво, как загнанная до смерти лошадь, не в силах больше ступить и шага.

Мы прошли вдоль стены, воздвигнутой из камня – она не тронута огнём, сгорели только башни и ворота. Выйдя в брешь, меня подвели к  повозке. Сердце пропустило удар, когда передо мной предстала клетка в рост человека, сплетённая из стальных жердей. В ней уже был кто то. Три девушки и одна женщина. Молодая, красивая, с чёрными волосами. Я не знала их, никогда не видела, явно они не из этих мест, судя по тому, как девушки почти безразлично и отстранённо смотрели на меня.

Альвад спешился первым, прошуршав сапогами по щебню, оказался рядом со мной. Грубым тычком подтолкнул к повозке, другой рукой отворил дверку клетки.

– Сама полезешь или помочь?

Я отшатнулась, но Альвад схватил за конец верёвки и рванул к себе. Одним рывком перерезал верёвки на моих запястьях и приблизил своё лицо к моему. От него разило чем то кислым и крепким.

– Токар, может, всё же развлечёмся с малышкой? Посмотри, какая чистенькая и розовенькая, и у неё, должно быть, такие же розовые и твёрдые вершинки, а что, если она невинна? И глаза у неё, посмотри, какие зелёные, ведьмовские, а волосы бурые, как закат. Породистая, и пахнет сладко, – с шумом втянул воздух, так что крылья носа сузились. – Я б её взял прямо возле этой повозки.

– Нам велено доставить всех в Саартан, – отозвался Токар. – Вернёмся и возьмём других баб, их полно сейчас в лагере неприкаянных.

– Этих кур, которых уже поимели? – скривился Альвад, прижав меня к себе плотнее, так что у меня дыхание вытиснулось из груди напрочь, а отвратительный запах пота Альвада вызывал только тошноту.

– Халар Маарду приказал привезти всех целыми и не тронутыми. Или в его приказе есть для тебя что то непонятное, Альвад? Я не хочу, чтобы из за тебя дракон на глазах у всей толпы отсёк мне достоинство.