— Предпочитаю штаны, но это не значит, что я понятия не имею, как носить платье.

— Я ношу платья, однако не знаю наименований и половины этих вещей, — отметила Роза.

— А кинжалом пользоваться умеешь? — спросила Перри, не обращая внимания на завуалированный вопрос.

— Лучше, чем веером.

— А таким?

Перри взяла с кровати веер и резко его раскрыла. Медные клинки раздвинулись, создав смертельно опасный полукруг, который можно бросить во врага.

Впервые за день Розалинда с интересом присмотрелась:

— А края острые?

— Как бритва, — ответила Перри, сложила веер, повесила на запястье и взяла в руки какой-то небольшой футляр. — А этот клинок можно прятать в декольте. — Затем вытащила из бархатных ножен кинжал и стала вертеть в его пальцах с завидной ловкостью. — Хочешь?

Розалинда кивнула и сунула клинок в корсет, так что оружие примостилось между грудей.

— А это для волос. — Перри схватила с кровати тонкий нож. — Видишь, какая инкрустация?

— Очень красиво.

Перри улыбнулась, передавая оружие рукояткой вперед.

— И не разрешай Линчу затащить тебя в темный уголок, иначе пока он тебя разденет, может и пальцев лишиться.

Розалинда бросила взгляд из-под полуприкрытых век. Ей начинала нравиться эта девушка.

— Полагаю, скорее он меня придушит.

— Забавно, а я думала, что ты начнешь отпираться.

***

— Черный вам идет, милорд, — раздался соблазнительный голос.

Линч рывком застегнул запонки, повернулся… и застыл.

Роза в длинном платье неспешно спускалась по лестнице, обмахиваясь белым кружевным веером. Его дыхание ускорилось. Черт. Как ее запихнули в это одеяние? Если она резко вздохнет, то наряд разойдется.

Он опустил глаза. Пуговицы сбегали вниз до талии и исчезали в сборках на поясе. Вдруг Линч потерял способность дышать, вспомнив, как ее умелые пальчики касались других пуговиц.

— Похоже, тебе давит воротник. — Роза улыбнулась и осторожно поправила белую бабочку на его шее.

— Выглядишь потрясающе.

Любой мужчина в опере будет глазеть на ее… пуговицы.

— Не хмурься. — Роза перестала улыбаться и неприлично долго задержала руку на его воротнике. Затем посмотрела на Линча с тревогой в черных глазах. — Прошу, будь сегодня осторожен.

Линч усмехнулся, осознав, что она о нем переживает. Он часами пытался придумать причину, по которой ей не следует идти на представление.

Она медленно провела ладонями по его груди, остановившись на лацканах фрака, словно никак не могла перестать касаться Линча.

— Роза, — прошептал он.

Ее ресницы затрепетали, а последовавший взгляд сияющих глаз сразил Линча с силой удара.

— Роза, мне хотелось…

— Не стоит, прошу, не надо, — прошептала она, опустив глаза и гладя его дрожащими руками.

Ее блестящие медные волосы сияли в свете ламп. Линч глубоко вздохнул, втягивая знакомый лимонный аромат, и зажмурился. Казалось, будто они остались наедине, а мир оказался за тысячи километров отсюда. В тишине Линч просто прислушивался к тихому дыханию и колотящемуся сердцу Розы… Этот звук стал своего рода способом общения, эхом отражаясь в его груди.

Линч провел по ее губам кончиками пальцев. Он поклялся себе, что не станет делать ничего подобного, однако, будто беспомощный мотылек, все равно летел на пламя. Линч медленно опустил голову и прижался лбом к ее мягким шелковистым волосам. Роза чуть приподняла лицо, и он почувствовал ее дыхание на своих губах.