– На его помощь не надейся, Шина, – грозно предупредил Рэнд, глядя на нее сузившимися глазами. – Хотя он и играет с огнем, но он исключительно верный друг.

– Это мы еще посмотрим! – легкомысленно бросила Шина, затем подошла к ведущей наверх лестнице. – Моя спальня наверху? Мне бы хотелось принять душ и переодеться. – Она насмешливо подняла брови. – Надеюсь, что ты, как всегда, распорядился приготовить для меня необходимую одежду?

– Наша комната наверху, – недовольно сказал Рэнд, подчеркнув слово «наша». – Наша комната, наша постель, наша жизнь. Привыкай к ним, голубка. С этого момента мы составляем одну команду.

– Только если я на это соглашусь, – фыркнула Шина, гордо поднимаясь по лестнице. – Я не позволю, чтобы все было по твоему, Рэнд Челлон. – Она с вызовом обернулась к нему. – Ну так как, мне будет что надеть на вечер?

В его взгляде промелькнуло удивление, смешанное с восхищением.

– Ты найдешь все необходимое в шкафу в спальне. Я распорядился перевезти сюда часть одежды, приготовленной для тебя в Кресент Крик.

– Я так и думала, – невозмутимо заявила Шина. – Так ванная наверху?

Рэнд кивнул.

– Да, миледи, – смиренно произнес он, наблюдая, как она поднимается по ступенькам с царственным величием. – Через холл и налево. Принимай пока душ, а я пойду приготовлю кофе. Коль скоро ты намереваешься идти сегодня на праздник, то кофеин тебе не повредит. Как ты помнишь, мы не так уж много спали прошлой ночью.

Шина негодующе передернула плечами, и он довольно усмехнулся. А затем следил с гордостью во взгляде, как она надменно задрала свой носик и скрылась наверху.

Какой чудесный праздник, думала Шина, кружась в объятиях Рэнда по грубому дощатому полу. Она не могла припомнить в своей жизни ни одного столь восхитительного события. Гости были великолепны, еда была великолепна, фруктовый пунш был особенно великолепен. Это многозначительное слово вполне охватывает все аспекты этого замечательного вечера, мечтательно подумала Шина. Она с удовольствием прижалась к сильному телу Рэнда, лишь смутно сознавая, что часть бумажных фонариков уже погасла, и огромный сарай, в котором были устроены танцы обрел странно загадочную, романтическую атмосферу, совсем не соответствующую прозаическому окружению. Она стала напевать себе под нос, вторя музыке, и услышала снисходительный смех Рэнда прямо у себя над ухом.

– И сколько же раз, голубка, ты подходила сегодня к чаше с пуншем? – весело спросил он, обнимая ее покрепче.

– Что? – не поняла Шина, поднимая голову и заглядывая в его золотистые глаза. И до чего же это были красивые глаза! Они словно вобрали в себя весь смех и всю нежность мира. – Я не помню. Но ведь он так хорош, правда?

– Очень хорош. – Его голос звучал серьезно, но в глазах плясали смешинки. – И очень крепок. Мне надо было внимательнее следить за тобой, дорогая. Мальчишки здесь никогда не упускают случая подпоить девушек.

– Он на меня совершенно не подействовал, – уверенно сказала Шина. – Видишь ли, я привыкла к доброму ирландскому виски.

– И в огромных количествах, без сомнения, – наигранно серьезно поддержал ее Рэнд. – А ты когда нибудь слышала о белой молнии?

– О белой молнии? – удивленно переспросила она.

– Ну ничего, это не так важно, голубка. Я тебе расскажу о ней завтра. Ну как, тебе понравились твои первые сельские танцы в сарае?

– О да, – радостно выдохнула она. Обняв его за талию, она прижалась щекой к его черной хлопчатобумажной рубашке. Сегодня Рэнд был весь в черном, начиная от блестящих черных сапог и джинсов и заканчивая простого покроя рубашкой, которая красиво облегала мускулистые плечи.