|
– Надеюсь, ты тоже поела чего нибудь, пока Серый Призрак не захватил твою тарелку. Доминик поцеловал Мэриан в макушку и сел на стул у окна. Ее босые пальцы выглядывали из под подола платья. – Мы с ним заключили сделку, – ответила она, не глядя на него. – Мне досталась первая половина ужина, ему вторая. – Ты чувствуешь себя лучше? Она кивнула, все так же глядя на городской сад, а может быть, на крыши Мейфэра. – Но моя жизнь так изменилась, иногда кажется, что все это мне снится. Некоторое время он вглядывался в ее профиль. – Ты сожалеешь об этих изменениях? Она долго молчала. – Наверное, нет. Я многое узнала и многое получила. Но до твоего появления я чувствовала себя счастливой, не зная, что теряю в жизни. Я не могу понять, что лучше – если бы все оставалось по прежнему или… Не знаю. Он невольно поморщился, как от боли. Он всегда предпочитал честность, однако сейчас ему стало больно. Неужели она не рада тому, что в ее жизни появился он, Доминик! Он попытался говорить спокойно, без вызова. – Изменения все равно произошли бы, раньше или позже. Лорд Эмуорт – единственный, кто мог защитить тебя от клиники, а он старше Грэма и слабее здоровьем. – Возможно, Уорфилд был только сном. Счастливым сном. – А сейчас ты чувствуешь себя несчастной? Она вздрогнула. – Я чувствую себя… подавленной. Чтобы утешить ее, да и себя тоже, он встал, взял ее на руки, снова опустился на стул, посадив ее к себе на колени. Она вздохнула, положила голову ему на плечо, прильнула к нему. В наступивших сумерках он гладил ее по спине, ощущая знакомую тяжесть ее тела, знакомый запах, знакомое тепло, успокаиваясь от этого ощущения. Однако он должен ей кое что сказать. – Мэриан, еще не поздно отменить бракосочетание, если ты действительно не хочешь быть моей женой. Можно придумать что нибудь другое, чтобы защитить тебя от дяди. Родители Ребекки собираются уехать на лето в Озерный край . Ребекка сказала, что ты можешь поехать с ними и остаться на несколько месяцев в их доме. Это тихое безлюдное место. Тебе там наверняка понравится. Он почувствовал, как напряглось ее худенькое тело. Повисло долгое молчание. Он уже решил, что Мэриан готова воспользоваться этой возможностью. Внезапно она заговорила без всякого выражения в голосе: – Ты передумал? Понял, что я не гожусь на роль жены? – Господи, конечно, нет! С чего ты это взяла? – Я доставила тебе столько хлопот. Здесь, в Лондоне, стало очевидно, что я никогда не буду нормальной. – Она откинула голову, однако в тусклом свете он не смог разглядеть выражение ее глаз. – Светские правила гласят, что джентльмен, предложивший девушке руку и сердце, не может передумать. Это позволяется только девушке. Глупое правило. Я освобождаю тебя от подобных обязательств. Ты хотел спасти меня. Ну вот, ты меня спас. Ты уже показал себя настоящим джентльменом. Больше тебе ничего не нужно доказывать. Сердце бешено заколотилось у него в груди. – Я хочу жениться на тебе не по обязанности, Мэриан, а потому что люблю тебя. Мне просто хотелось убедиться, что ты выходишь за меня замуж по своей воле. Она смотрела на него, не вполне веря его словам. Губы ее дрожали. Господи, да ведь они на волосок от того, чтобы расстаться! Ужаснувшись этой мысли, он поцеловал ее в губы, так, словно надеялся растопить, сжечь все ее сомнения. Через несколько мгновений губы ее раскрылись. Она ответила на его поцелуй с такой же жадной страстью Он ощутил, что его сжигает желание, и понял: это именно то, что им необходимо. Давно необходимо. Они не занимались любовью с той ночи, когда он спас ее из сумасшедшего дома. Во время путешествия они останавливались в гостиницах в разных комнатах – и из приличия, и потому, что он не хотел утомлять ее. |
