— Садись, Линк.

Он довольно робко сел на край стула и глядя мне в лицо спросил:

— Элен, а ты совсем-совсем ничего не помнишь?

Я чуть поморщилась. Вопрос не из приятных, но нужно отвечать честно:

— Совсем не помню. Поэтому расскажи мне, что сможешь.

Мальчик потупился, неуверенно пожал хрупкими плечами и сказал:

— Ну, спрашивай…

Я задавала вопросы и в голове складывалась пусть еще неполная, но достаточно яркая картинка.

Пьющий, истеричный отец, который ради поддержания городского образа жизни и «чести семьи» одно за другим продал три принадлежащих ему села и наотрез отказывался продать городской особняк, утверждая, что не пристало высокородному кёрсту прозябать в деревне. Даже Линк помнил, как еще три года назад в доме было шесть человек прислуги и собственный выезд, у него был личный гувернер и дважды в день приходили учителя. А кучер, хоть и не жил в доме, но ухаживал за двумя красивыми кобылками серой масти, а в остальное время занимался садом возле дома.

— Даже к тебе приходили учителя, Элен. И бина Дельм танцевать учила, и бина Пист грамоту преподавала.

Линк был еще слишком мал чтобы понять, что именно случилось тогда, но, в один далеко не прекрасный момент, в доме появились «черные люди» — я так поняла, что это что-то вроде судебных исполнителей или чиновников — именно тогда вывезли фамильное серебро, картины, матушкин клавесин и ковры.

После этого рассчитали всю прислугу, и хрупкая кёрста Марион взвалила на себя уход за семьей. Какие-то деньги у отца еще оставались, но он почти беспробудно пил, шпынял жену за отсутствие нормальной еды и совсем не разговаривал с детьми. В общем-то картина была хоть и безрадостная, но абсолютно понятная.

— Скажи Линк, а кто занимался с Эжэн?

— Иногда мама, иногда я. — Он по-прежнему не смотрел мне в глаза.

— А я?

Он нервно дернул плечом, как-то не по-детски ухмыльнулся и сказал:

— А ты — папина любимица и всегда говорила, что благородная кёрст — это вам не нянька какая-то.

Мне стало неловко, я ни чем не была виновата перед этим чужим ребенком, и я ничего ему не должна, но слушать эти откровения было неприятно.

— Спасибо, Линк, проводи меня, пожалуйста, к троку Валиму.

Я еще раз глянула на себя в зеркало, поправила траурную повязку на лбу и пошла вслед за «братом».

Глава 5

Линк вел меня по длинному коридору особняка. Стены в трещинах требовали ремонта, два расположенных слева окна, которые тускло освещали холодное помещение, не мыли уже несколько лет. Думаю, у матери семейства на это просто не хватало сил. Паркетный пол не натирали давным-давно, и сильный сквозняк, гонял по нему пару клочков бумаги. Линк довел меня до высоких двустворчатых дверей и сказал:

— Тебе сюда.

Немного подумав, я попросила:

— Пожалуйста, пойдем со мной. Я думаю, будет лучше если ты поприсутствуешь.

Пожав худенькими плечами, он распахнул двери. Огромная комната с высоким расписным потолком и окнами с двух сторон была почти пустой. Вряд ли ей пользовались последние годы. Не было штор на окнах, люстр, даже нормальной мебели.

В углу притаились стоящие вдоль стены пять потертых стульев разной расцветки и формы. На среднем из них сидел тучный, чуть обрюзглый мужчина, одетый, как я понимаю, дорого и безвкусно. Увидев меня и Линка, он вскочил и, с трудом сгибаясь в пояснице, начал кланяться. Скосив глаза на «брата», я увидела, что на каждый поклон этого самого трока Валима мальчик просто кивает головой и аккуратно повторила его движения.

Неуверенно взглянув на меня, Линк подтащил стул и поставил напротив ряда, где раньше сидел купец. Я села, а он встал слева и чуть сзади от меня, положив правую руку на спинку стула.