— Разумеется, всё вернём. Думаю, добавим ещё пятьсот, в качестве компенсации. Если честно, господин инспектор, я хотел бы от неё избавиться. Поскорее.

— Это было глупо, — сумела произнести эль–Неренн, когда Виккер уселся у её постели. — Я знаю.

Она не узнала свой голос. Хриплый, неприятный. Горло болит, когда говоришь. Удружила себе, эль–Неренн. Теперь без голоса. Наверное, на всю жизнь.

— Вряд ли глупо, — возразил адвокат, — но рискованно. Вам повезло. Стоило задеть артерию… Но это в прошлом. Рад, что вы живы, эль–Неренн. Тех, кто охотился за вами, взяли — думаю, они вас больше не потревожат.

Виккер не изменился за все эти три с лишним года. Казался моложе эль–Неренн — светловолосый, светло–жёлтое лицо и такого же цвета глаза. Красавец. Производил впечатление человека, которого легко обмануть, которым можно вертеть, как захочется. Ни силой, ни проворностью не отличался. Зато ум его проворнее и живее многих иных.

И всегда он одет официально, строго — чёрный костюм, безупречные туфли и галстук. Где бы и когда бы эль–Неренн ни видела его.

Девушка закрыла глаза.

— Три недели отдыха, — продолжил Виккер. Чувствовалось, что ему довелось понервничать. — Никакой работы вне учреждения. Я прослежу, чтобы с вами хорошо обращались. Потом — я подыскал вам место службы, эль–Неренн. Вы обязаны отработать — сами понимаете. Но если повезёт — а я думаю, что повезёт — мы добьёмся временного гражданства через полгода. Но я умоляю — будьте осторожны. Крайне осторожны. Не доверяйте никому.

— Вам тоже? — эль–Неренн попыталась усмехнуться, но у неё не получилось.

Виккер улыбнулся.

— Мне лучше доверять. Кстати, инспектору — тоже.

Он кивнул, и встал было, но девушка успела поймать его за руку.

— Теариан, что у меня с голосом?

— Голос вернётся. Операция была довольно сложной, но они справились.

— Я осталась без денег, — эль–Неренн закрыла глаза. Хуже всего здесь — лечиться. Особенно — оперироваться. С таким трудом собирала деньги, и вот — операция.

— Ваш счёт никто не трогал, — Виккер пододвинул стул поближе, взял её за правую руку. — За счёт учреждения. Точнее, за счёт государства.

— С чего они такие добрые? — эль–Неренн открыла глаза.

— Не знаю, — адвокат усмехнулся, постучал пальцами по портфелю.

Знает. Прекрасно знает, хитрый змей, поняла эль–Неренн, сдерживая улыбку.

— Ещё одно, — Виккер явно колебался, стоит ли это говорить. — У госпожи Рекенте, той самой, сегодня ночью случился инсульт. Уже третий.

— Жива? — поинтересовалась девушка.

— Жива, но на этот раз легко не отделается. Думаю, ходить уже не сможет.

Адвокат встал.

— Тот, второй охранник — который потерял пальцы на правой руке — признался, что заказ исходил от госпожи Рекенте. Доказательств много. Но суда, полагаю, не будет.

— Потерял пальцы? — девушка попыталась усесться, но Виккер помешал ей, мягко надавив на плечи. — Как?!

— Ожог электрической дугой. Вам лучше не думать об этом. Они уже не причинят вам зла. Отдыхайте, эль–Неренн. Я всегда буду на связи.

— Спасибо, — эль–Неренн закрыла глаза и почти мгновенно уснула. Без сновидений.

— Проиграй–ка ещё раз, — Арванте Терон–Тиро, хирург, отставил в сторону банку пива и склонился ближе к экрану.