Из неиспользованного снаряжения у него осталась складная кошка с тремя крюками и двадцатифутовым шнуром. Плывя по извилистому бетонному руслу, он раскрыл все три крюка, закрепил их в гнездах, продел правую руку в свернутый бухтой шнур, закрепил петлей на запястье.

После очередного поворота увидел впереди дерево. Оно росло на берегу, со стороны аэропорта, и две толстые ветви наклонились над речкой. Приблизившись к дереву, он высунулся из воды, взмахнул рукой и запустил кошку.

Услышал треск, металл ударился о переплетение ветвей, его пронесло мимо дерева, он почувствовал боль в правом плече: крюки за что‑то зацепились и остановили его. Перебирая руками, он начал выбираться на берег. Когда верхняя половина туловища выскользнула из воды, сразу стало легче: теперь вода тянула за собой только его ноги. Цепляясь свободной рукой за землю, он вылез из реки.

Кошка затерялась в ветвях. Он обрезал шнур как можно ближе к ней и оставил на дереве. Знал, что до сетчатого забора и разреза, который сделал сорока часами раньше, сотня ярдов. Собаки находились в миле от него и на другой стороне речки. Пока они даже не нашли его одежду.

Двумя ночами раньше, лежа в темноте у сетчатого забора, он сделал вертикальный и горизонтальный разрезы, «нарисовав» два катета прямоугольного треугольника, оставив в вершине крошечную перемычку, чтобы отрезанный кусок сетки не отогнулся. Ножницы подсунул под забор в густую траву, там их и нашел. Два разреза он прикрыл зеленой изоляционной лентой. Снял ее за несколько секунд, перерезал перемычку, прополз в образовавшуюся дыру, разогнул кусок сетки, вновь залепил разрезы изолентой. В густой траве они становились невидимыми с десяти ярдов.

Со стороны фермы пеоны скашивали траву на сено, тогда как по обе стороны взлетно‑посадочной полосы она поднималась на фут‑полтора. Декстер нашел велосипед и другие украденные ранее вещи, оделся, чтобы не обгореть на солнце, и затаился в траве. У слышал, как в миле от него, по другую сторону сетчатого забора, собаки нашли окровавленную одежду.

К тому времени, как майор ван Ренсберг, сидевший за рулем «Лендровера», подъехал к воротам в стене, отделяющей особняк от фермы, новый отряд охранников, собранный по его приказу, уже прибыл. Грузовик остановился у ворот, охранники один за другим спрыгнули на землю, сжимая в руках винтовки «М‑16». Молодой офицер построил их в колонну, когда дубовые ворота распахнулись. Охранники быстро пробежали ворота и рассредоточились по парку.

Лестница к террасе с бассейном находилась перед воротами, но южноафриканец свернул направо, огибая террасу. Макбрайд увидел съезд к воротам трех подземных гаражей. Одни ворота открылись по команде с пульта дистанционного управления, на котором ван Ренсберг нажал несколько кнопок.

В гараже их уже ждал дворецкий. Следом за ним они поднялись по лестнице в жилую зону особняка.

Серб был в библиотеке. Жара спадала, но он предпочел остаться в доме, а не плавать в бассейне. Сидел во главе длинного стола для совещаний, с чашечкой черного кофе. Жестом предложил обоим мужчинам присесть.

Его телохранитель, Кулач, держался чуть сзади, привалившись к стеллажу с книгами, которых здесь никто не читал. Его глаза метались от окон к двери.

Чувствовалось, что он настороже и готов к любым неожиданностям.

– Докладывай, – без прелюдии приказал Зилич.

И ван Ренсбергу пришлось признаться в том, что неизвестный проник на территорию фермы, переодевшись пеоном, нейтрализовал собак, не позволив им разорвать его на куски, убил охранника, надел его форму, а тело бросил в реку, чтобы потоком воды его смыло в море.

– И где он теперь?

– Между стеной, огораживающей особняк, и сетчатым забором, за которым поселок заключенных и взлетно‑посадочная полоса, сэр.