Двигатель жалобно выл, и я почти физически ощущал, что корабль вот вот развалится на части. На этот раз я всерьез сомневался в его крепости.

Мы поднялись наверх и заняли свои места в кабине. Гамора ловко уворачивалась от астероидов, виляя из стороны в сторону и в то же время не спуская глаз с датчика радиации.

– Излучение скоро достигнет критической массы, – сообщила она. – Нам всего за десять секунд нужно уйти от источника хотя бы на пятнадцать делений, иначе все!

– У нас слишком низкая скорость, – сказал Квилл. И это было действительно так. При всех своих достоинствах, этот корабль далеко не «Милано». «Милано» спокойно уложился бы в нужное время. А в этом корабле я был совсем не уверен.

Гамора уже подключила все дополнительные возможности судна. Я посмотрел на монитор.

Еще одиннадцать делений.

Восемь секунд.

Мы не успеем.

Мы станем такими же красными кучами, как те невезучие геологи.

– Держитесь! – завопила Гамора и сделала то, о чем я только думал, но так и не решился осуществить. Она врубила левый двигатель, развернула нас задом наперед, затем полностью заглушила двигатель и включила обратную тягу.

Обратные двигатели были самым скоростным механизмом на корабле, что и неудивительно, ведь им положено останавливать корабль предельно быстро. А что, если завести их в обратном направлении?

Корабль рванул вперед.

– Три секунды! – заорал я.

Два деления.

Давай... еще... чуть чуть.

* * *

ЗАПИСЬ 3X AFVN.655

Все вокруг застелила белая пелена. Я больше ничего не видел. Я был уверен, что уже умер.

А потом белизна стала тускнеть, пока не сменилась полной темнотой. Я видел очертания предметов, но не соображал, где нахожусь и что это за предметы.

Память стала возвращаться ко мне примерно через минуту. Я вспомнил покинутый корабль, красный метеорит и ужасное несчастье, постигшее команду геологов. Вспомнил, как мы удирали оттуда, как Гамора включила обратную тягу, и наконец, вспомнил сам взрыв.

Все правильно, взрыв. Излучение достигло критической отметки, и красный метеорит взорвался. Мы успели выскочить из зоны прямого поражения, но ударная волна отбросила корабль в соседний сектор.

Я моргал, а может, мне всего лишь казалось, что я моргал. Но спустя некоторое время все вокруг начало принимать четкую форму. Я находился в кабине, тут же были и остальные Стражи.

Все были в порядке.

По крайней мере, на вид.

Никто не превратился в мутанта с мерцающими красными глазами.

Панель управления раскалилась настолько, что от нее шел дым. К ней даже прикоснуться было нельзя.

– Все, кто не живой, отзовитесь, – позвал я.

Гамора засмеялась.

– Я есть Грут.

Теперь уже я засмеялся.

– Я просил отозваться тех, кто не живой.

– Я есть Грут.

– Видишь? Все понимает,  – сказал я. Развернулся в кресле и посмотрел на Гамору, которая выглядела немного потрепанной, но не смертельно.

– А ты это... неплохо летаешь.

– Будем считать, что это комплимент, – ответила Гамора.

– Он дуется, потому что знает: ты летаешь лучше него, – безжалостно прокомментировал Дракс со своего места.

– Вот не надо врать, – огрызнулся я.

– А с чем ты не согласен? – влез Квилл. – С тем, что ты дуешься, или с тем, что Гамора управляет кораблем лучше тебя?

Я уже хотел достойно ему ответить, но тут вспомнил о команде с погибшего корабля и о нашей беспомощности.