Он поднял руку.

— Таков мой эксперимент. Эксперимент, посвященный эмоциям. Я знаю, что люди будут сражаться и умирать, чтобы спасти своих товарищей, но многие из них верят в последующую жизнь. Так что идти на смерть им не трудно. Однако стерильное существование — нечто совсем иное. Вы должны решить, хотите ли отказаться от всего остального ради этой девушки.

В голове у меня царил полный хаос. Я любил Элеонору, и она любила меня. Но если мы двое будем вечно заперты в этом стерильном Раю, не иссякнет ли наша любовь? Бесконечно проживать день за днем, и каждый день не будет отличаться от всех предыдущих, а также грядущих. Возможно, в таких условиях мы возненавидим друг друга. Жить жизнью животных — есть и спать... Нет, даже не животных! Нас замучают воспоминания и надежды.

— Это бесчеловечно, — неуверенно сказал я.

Диринг кивнул.

— Нас будут искать. Вам не избежать расплаты!

— Я принял меры предосторожности. Прошлой ночью я изучил ваши мысли и узнал все, что было мне нужно: где вы живете и так далее. Если вы решите присоединиться к девушке, я использую ваших роботов. Я дам им оружие, прикажу идти к вам домой и убить себя. Это будет самоубийство, поскольку они являются идеальными манекенами.

Я ничего не ответил. Мне в голову пришла одна мысль. Зачем Дирингу эти меры предосторожности? Он что, боялся, что наше исчезновение будет расследовано и могут выйти на него?

Но что может причинить ему вред? Ничего, пока он все еще в человеческом обличии, даже и без использования материализатора мыслей.

— Послушайте, — сказал я. — У меня в банке около пятнадцати тысяч баксов. Может быть, я...

Выражение бледного лица Диринга не изменилось.

— Зачем мне деньги? Я сделал все, что было нужно, и покину Землю, как только вы примете решение. Мне понадобится около недели, чтобы построить аппарат для освобождения моей настоящей личности от этого тела, но у меня и без вас хватит денег на это оборудование. — Он пожал плечами. — Вы должны принять решение. Присоединяйтесь к девушке или живите без нее.

Я мысленно вернулся в этот Рай, чудесный мир под золотистым небом. Маленький мир, но он держал Элеонору в плену. И будет держать и ждать того дня, когда она умрет.

И мы двое, мужчина и женщина, будем жить там без всяких контактов с внешним миром совершенно бесполезной и бесцельной жизнью...

— Я вернусь, — сказал я.

Диринг глубоко вздохнул.

— Что же, это решение завершает мое изучение Земли. — Он пристально взглянул на меня. — Я не собираюсь ничего смягчать. Вы должны пройти через это.

— Знаю, — сказал я, вставая.

Он проводил меня до двери. Я сел в машину, поехал, свернул в переулок и там припарковался. Потому что в моей голове все сидела эта мысль. Диринг принял все меры предосторожности, но он не был неуязвим. Не исключено, что у меня будет возможность. Отчаянный шанс, но я сам находился в отчаянном положении.

Как только я вернусь к Элеоноре, золотая стена захлопнется за моей спиной. Ну, так я не собираюсь возвращаться — пока что не собираюсь.

Вместо этого я вернулся в особняк Диринга.

Здание было старое, я не ожидал никаких затруднений проникнуть в него, если только там не установлена охранная сигнализация. К счастью, никакой сигнализации не было. Диринг оказался чересчур уверен в себе, и я молился, чтобы он не обнаружил меня здесь, пока я не закончу то, что должен сделать.

В комнату я проник через окно — пыльное и давно неиспользуемое. Я на цыпочках подошел к двери и осторожно открыл ее. Интересно, где сейчас Диринг? Треск огня заставил меня прокрасться на цыпочках по коридору к комнате, где мы только что разговаривали. Диринг был там, сжигая в камине какие-то бумаги. Уничтожал все следы своего присутствия на Земле.