В мои планы не входила покупка манто, да я и не ношу одежду из шкур убитых животных.
– Вчера я поехала в Сантири, – стрекотала Нина, – а на обратной дороге налетела на булыжник, он «ламборджинчику» чего‑то там внутри повредил. Вроде… э… спидометр. Хотя я точно не знаю! В общем, не хочет он теперь, гаденыш, ездить. А мне так надо шубочку! Обязательно до завтра!
– Я всегда считала, что новые русские приобретают меха в Лондоне, – с напряжением в голосе заявила Эмма. – Вас тусовка не заклюет, когда поймет, что ваше манто с простенькой греческой фабрики?
Нина покраснела.
– Вы, Эммочка, должны мне помочь. Сейчас поймете почему, я вам честно признаюсь. Завтра мой муженек прилетает, а с ним его змея мамаша, свекровь моя хренова, чтоб ей по дороге лопнуть! Надо жабе подарок сделать. Она из Турбиновска. Слышали про такой город?
– Нет, – хором ответили мы с Эммой.
– Понятное дело! Унылая дыра за тридевять земель от цивилизации, – засмеялась Нина. – У них там своя, турбиновская, мода – на башке кудри химические, сверху шапка типа сарай. Нахлобучка должна колом стоять, считается – это красиво. А на теле доха. Из норки. Жутче не бывает! И обязательно, чтобы в пол, чтобы подолом по дерьму елозила. Ну не оценит Светлана Игоревна шубку из Лондона, ей надо тулуп от Руфуса. Ну е мое… Мы вам не помешаем, чес‑слово! Ну пожалуйста, Эммочка, скажите ей! Она же на вашей машинке собирается катить?
– Кроме шубы у меня есть еще и другие планы, – сообщила я.
Эмма приподняла очки и посмотрела на меня. Во взгляде ее промелькнул испуг. Чтобы успокоить ее, я добавила:
– Собиралась погулять по окрестностям Пелоппонесуса, набраться впечатлений для работы.
– А мы, пока вы видами нахлебываетесь, в ресторанчике посидим, – деловито заявила Нина. – Неужели откажете? Не по‑соседски как‑то получится, ваще некрасиво. Мы ж не чужие друг другу, россияне, значит, родственники. Так я сяду? Эммочка, ну…
Нина бесцеремонно взялась за ручку передней дверцы.
– Вас двое? – в тоске уточнила я.
– Ой, точненько, – закивала нахалка.
– Немыслимо! – прошипела Эмма. – Моя машина не такси! Еще целую группу соберите!
– Я очень тороплюсь, – заявила я, – вашей подруги пока не видно, ждать ее я не могу, время идет, поэтому…
– Все здесь! – радостно взвизгнула Нина. – Спасибки, Эммочка, что согласились! Деньги хорошо, а дружба лучше. Мы обе тут.
Эмма и я начали озираться.
– Где? – нервно осведомилась Поспелова.
– Она завсегда со мной, в сумке сопит, – возвестила Нина. – Опа, Америка – Европа! Гляди…
Пальцы, унизанные многочисленными колечками, расстегнули сумку и вытащили из ее недр крохотную лохматую бело‑серую собачку.
– Во, – заулыбалась Нина, – моя Муму.
Всю мою злость немедленно унесло.
– Как зовут вашу псинку?
– Муму, – повторила супруга олигарха. – Вы, наверное, не читали Достоевского?
– Просто цирк! – засмеялась Эмма. – Ей‑богу, с таким я впервые сталкиваюсь.
Нина с явным превосходством посмотрела на Поспелову.
– Жил в восемнадцатом веке такой Лев Николаевич Достоевский. Он книги писал, про людей. А сейчас по ним сериальчики снимают.
– Да ну? – всплеснула руками Эмма. – Очень интересно!
Нина прищурилась.
– В одной повести тетка влюбилась в молодого парня по имени Ромео, он ей взаимностью ответил. |