Двери распахнулись, и в красном мареве, плававшем перед глазами разъяренного и больного генерала, возник высоченный широкоплечий силуэт.

— А? Что?! — вскинулся Н. Н. — Кто посмел?

— Прошу прощения, — нагловато извинился агрессор.

В ушах у Кольцова звенели все колокола на свете, поэтому голос, хоть тот и показался смутно знакомым, определить было невозможно.

— У меня неотложное дело.

— Вон отсюда, наглец. Костя! Ты что там ушами хлопаешь? Кто сюда этого впустил?

— Костя в краткосрочном отгуле, — пояснил вошедший.

— Каком еще отгуле?

— Отдыхает. Ему спешно понадобился отдых после столкновения с горькой действительностью.

— Горькая действительность — это ты, что ли?

— Для него — да.

— А остальные? — В голосе Н. Н. против воли прозвучал интерес.

— Отдыхают. Нервы, усталость, недомогание. Ребята хорошие, их ругать не следует.

— Ты меня убивать пришел или как?

— Я — нет, — спокойно ответил незваный гость. — Я — или как…

Кольцов болезненно сощурился и после долгого вглядывания в плавающий туман обнаружил еще два или три нечетких контура.

— Я тебя узнал, — просипел он. — Ты — Даос.

— Верно, Николай Николаевич. Не могу утверждать, что приятно познакомиться.

— И чего ты хочешь от меня, Даос? Гонорара?

— Нет. Работа не выполнена, гонорара не будет.

— Он пришел со мной, — произнес другой голос. И он наверняка принадлежал молодой женщине.

«Черт знает что, — подумал генерал. — Привидение». А вслух спросил:

— Ты?

— Я, товарищ генерал. Решила, что вам будет особенно интересно узнать, как умер ваш товарищ, Сергей Злотников. Да и за вами должок.

— Что она тебе пообещала? — обратился Н. Н. к невозмутимому киллеру. — Сколько? Она же нищая, а я тебя озолочу.

— Не такая уж нищая, — жестко произнесла она. — Осталось кое-что на черный день.

— Так Жорж уволок эти железки для тебя? После всего, что было? После ребенка? После японца? Мать твою, он что — помешан был на тебе?!

— Любил. — Она присела рядом с ним на диван. Создавалось впечатление, что старые знакомые беседуют о днях минувших. Только текст не соответствовал изображению. Как принято говорить: не совпадали аудио— и видеоряд.

— Все-таки это ты Сережку Злотникова… — прохрипел генерал.

— А вы на что рассчитывали? Что его ангелы на небо забрали за благие деяния?

— Я говорил этим засранцам из экспертной службы: внимательнее, внимательнее осматривать. А они: «Синячок крохотный, от такого не умирают. Сердечный приступ, сердечный приступ». Я знал, что это японские штучки, я жабрами чувствовал. Тебя же похоронили? — спросил внезапно.

— Да. Прилично похоронили, венки с прочувствованными надписями, памятничек вполне пристойный… не могу пожаловаться.