– Ничего я не ревную. Я лишь охраняю то, что принадлежит мне. Габриела заслуживает не меньшей защиты, чем любой другой член клана.

– Она твоя жена, Кольм.

– И я буду защищать ее всеми силами.

На лестнице появилась Габриела. Она уступила дорогу двум воинам, которые несли сундук наверх.

– Габриела, почему ты хочешь поставить соль в своей комнате?

Когда воины прошли, она сделала последние наставления:

– Поставьте сундук у камина в моей комнате.

– Я покажу им, куда идти! – воскликнула Морна и поспешила на помощь. – Но, миледи, почему вы хотите поставить соль в своей комнате?

– Это не соль, – объяснила она Морне и обратилась к Кольму: – Если помнишь, Кольм, я говорила, что все сундуки, кроме одного, заполнены солью. Я только теперь отыскала этот сундук. Он оказался в самом низу, под солью.

– Ты будешь носить одежду с тартаном клана. Английские платья тебе ни к чему, – ответил Кольм.

– Может, они мне и ни к чему, но выбрасывать их я не собираюсь. Кроме того, в сундуке много других вещей, которые напоминают мне о Уэллингшире и Сент-Биле.

– Боже правый, Габриела, разве тебе недостаточно вещей, напоминающих о доме? – изумился Лайам. – Кольм, ты видел, какую статую привез посол? Пока часовня не построена, она стоит в кладовой. Потом ее перенесут в церковь.

– Нет, Лайам, – сказала Габриела. – Ее не перенесут в церковь. Она будет стоять у входа, чтобы можно было ею любоваться. Такова традиция.

– В Сент-Биле статуи святых не стоят в церквях?

– Конечно, нет. Мы молимся Богу, а не статуям.

– А правда, что твой отец послал еще одну статую?

– Да. Она принадлежала моей маме, а теперь, после того как я вышла замуж, достанется мне.

– А еще будут? – спросил Кольм.

– Что-то около дюжины, – пошутила Габриела.

Она рассмеялась, глядя на обескураженные лица братьев. Тут появились ее телохранители. Они испросили разрешения поговорить с ней. По их серьезным лицам Габриела поняла, о чем пойдет речь: они собираются домой.

Габриела вздохнула, едва сдерживая слезы. Плакать здесь неуместно. Она посмотрела на Кольма и по выражению его лица поняла, что с ним они уже переговорили. Габриела медленно подошла к ним, сложив руки на груди, словно в молитве.

– Вы уезжаете домой. – Она смотрела на Стивена, когда произносила эти слова.

– Пришло время, принцесса. Теперь мы уверены, что с вождем вы в безопасности.

Она пожала ему руку:

– Ты был мне верным другом, Стивен. Я буду по тебе скучать.

Он поклонился и отошел. Следующим был Люсьен. Габриела пожала руку и ему:

– Я доставила вам немало хлопот своими шалостями, правда? Думаю, ты рад избавиться от меня.

– Нет, принцесса, не рад. Я буду скучать. Вы навсегда останетесь в моем сердце.

Следующим стоял Фост. Очередное рукопожатие.

– Ты можешь поверить, что скоро ты будешь в горах Сент-Била?

– Я буду скучать, принцесса.

Кристиан был последним.

– Ты столько раз спасал мне жизнь, что и не сосчитать. Я буду скучать, Кристиан.

– Я вернусь, принцесса, вот увидите.

Они поклонились и ушли. По щеке Габриелы стекла одинокая слеза. Не говоря ни слова, она поднялась к себе.

Кольм знал, что ей нужно побыть одной. Он выждал, сколько смог, затем вошел в ее комнату. Она лежала на постели и плакала. Кольм сел рядом, прижал ее к груди и стал гладить по голове. Пусть выплачется.