– Это у тебя будут неприятности, Марио. И я буду очень рад, когда тебя выгонят из Страмолетто!

Пицци толкнул старика в грудь так, что тот отлетел в другую комнату:

– Ты закончил, предок? Сиди здесь и не двигайся.

– Давай, сынок, поговори, пока еще живой…

Вито Пицци пожал плечами и отошел к товарищу. Джанни, не говоря ни слова, вышел за дверь. Несмотря на все усилия, они не нашли тело Криппа. Марио пытался скрыть разочарование и беспокойство за агрессивным тоном:

– Мы ничего не нашли, но не надейтесь, что это вам поможет!

Аврора не выдержала. Она закричала:

– Мне стыдно за тебя, папа!

Обрадовавшись, что есть на ком сорвать злость, Веничьо загремел:

– Не тебе говорить о стыде, блудная дочь! Покинуть родительский кров – это тебе не стыдно? Сейчас же возвращайся домой, негодная!

– Никогда!

– Посмотрим! На моей стороне закон! Барбьери и Пицци, проводите ее домой.

Полицейские схватили вырывающуюся девушку за руки. Аттилио заметил:

– Нужно не иметь ничего святого в душе, чтобы загонять родную дочь домой под конвоем полиции.

Веничьо не успел ответить, как вдруг Пепе воскликнул:

– Аттилио, ты меня поражаешь! Ты встаешь на защиту какой-то непослушной девчонки, а когда этот бугай толкнул меня, ты даже пальцем не пошевелил!

Все посмотрели на него круглыми глазами, ошеломленные таким поворотом дела. Старик продолжал:

– Я вижу, что стал для вас обузой.

Лаура запротестовала, но Пепе одернул ее:

– Ты не лучше твоего муженька! Раз вы так ко мне относитесь, то я сам им скажу, где Криппа!

Аттилио и Лаура не верили своим ушам. Но Веничьо не собирался упускать такой шанс:

– Вы, как и я, столкнулись с неблагодарностью, Пепе… Где Криппа?

– В саду.

– Как я сам не догадался! Они зарыли его, как собаку! Вы можете указать место, дедушка?

– Да. И возьмите лопаты, они зарыли его глубоко.

Барбьери, Пицци и Веничьо вооружились инструментом и вышли в сад вслед за Пепе. Их сопровождали Аврора и Аттилио с женой. Они все еще не могли прийти в себя от изумления. Завершал колонну карабинер. Пепе указал на уголок свежеперекопанной земли, и они принялись за работу. Через полчаса, перелопатив около трех квадратных метров, они остановились. Марио задыхался:

– Вы, наверное, ошиблись, дедушка?

– Нет, я не ошибся. Именно здесь я хотел посадить весной капусту. Я начал вскапывать сам, но это оказалось мне не под силу.

– А где Криппа?

– Криппа? Понятия не имею.

Карабинер успел вовремя встать между Пицци и стариком, а Аттилио и Лаура разразились безудержным хохотом.

Феличиана не выносила Виргилия. Она выгнала его, когда он пришел к ней спросить, где комиссар. Уязвленный таким проявлением открытой враждебности, сапожник побрел за околицу деревни и чуть не споткнулся о Бутафочи. Тот лежал на спине, подложив руки под голову, и наблюдал за бегущими по небу облаками. Спохватившись, Виргилий заорал:

– О, синьор комиссар!

Но блуждающий в мечтах Бутафочи даже не услышал его. Виргилий повысил голос:

– Синьор комиссар!

Данте лениво сел и посмотрел, кто беспокоит его.

– Я нашел тело дона Лючано!

Бутафочи любезно улыбнулся:

– В самом деле?

– В кабинете карабинера! Они усадили его на стул Джузеппе!

– Я вижу, в Страмолетто живут веселые люди.

– Но, синьор комиссар, вы не слышите? Я нашел…

Бутафочи прервал его:

– Знаю.