Мой член течет у меня в кулаке. Черт. Я по-прежнему слишком близок к оргазму. Пытаясь задержать кульминацию, которая угрожает перелиться за край, я сжимаю головку, чтобы почувствовать боль.

– Надо было позвонить мне по скайпу, – говорю я. – Подрочили бы вместе. – Такое мы еще ни разу не пробовали.

Я слышу сдавленный стон. О да, ему нравится эта идея. Но я откладываю эту мысль на потом. Прямо сейчас нет нужды изобретать способ потрахаться на расстоянии тысячи миль. Потому что мы вместе. Мы здесь, во плоти, и можем трахаться, как захотим.

– Не шевелись. – Его грубый приказ эхом разносится по сумраку кухни. Я слышу удаляющиеся шаги. Не шевелюсь. Внутри разрастается предвкушение; в руке, умоляя Веса вернуться, пульсирует член.

Скоро он приходит обратно. Я слышу знакомый щелчок – открывается крышечка. Он бегал за смазкой и теперь возвращает на мою задницу уже скользкие пальцы. Его рука пытает меня, скользит между моих ягодиц, мнет мои яйца. Когда он вталкивает в меня один палец, я, непроизвольно ругнувшись, делаю вдох.

– Такая тесная, – сквозь зубы говорит он. Вводит палец поглубже, и мои мускулы стискивают его. – Каннинг, хочешь мой член?

– Да. – Я с силой насаживаюсь на его палец. Мне мало. Я хочу большего. Его увесистую эрекцию, заполняющую меня, пульсирующую у той сладкой точки, о существовании которой я и не знал до прошлого лета, когда Райан Весли снова вошел в мою жизнь и показал мне новую сторону того, кто я есть.

Он добавляет еще один палец, ласкает, растягивает, раскрывает меня до тех пор, пока мое тело не начинает гореть. Пока у меня не мутнеет в глазах, а мозг не прекращает работать.

– Еще, – молю я. Это все, что я способен сказать. Еще. Еще, еще, еще. Я умоляю его, но Вес по-прежнему не дает мне то, о чем я прошу. Пока он, втираясь эрекцией в мою ягодицу, вторгается в меня пальцами, его вторая рука обхватывает мою грудь, скользит вниз и, отбросив в сторону мою руку, сжимает мой член.

– Иисусе, – хриплю я, когда он начинает движения кулаком.

– Тебе нравится, бэби? Как я дрочу тебе, пока разрабатываю твой зад?

Я отвечаю неразборчивым бормотанием, чем веселю его. Мою шею согревает хрипловатый смешок, а потом я подскакиваю – его зубы впиваются в мою плоть. Черт, он сводит меня с ума. Он заглаживает укус языком, проводит им по сухожилиям моей шеи, целует плечо, кусает и там.

– Ты готов для меня? – шепчет он.

С моих губ срывается мучительный стон.

– Блядь, давно.

Снова хмыкнув, он вытягивает пальцы наружу, и все мое тело, оплакивая утрату, разочарованно обмякает. Вес не заставляет меня долго ждать – секунда, и я снова ощущаю давление, а потом его большой, хорошо смазанный член проскальзывает за кольцо мышц и погружается внутрь.

Мы оба стонем. Он берется за мои бедра и, впившись в них своими длинными пальцами, медленно вытягивает себя, а потом одним толчком входит обратно.

– Блядь, Каннинг, как же, блядь, я люблю тебя. – У него такой голос, словно он задыхается, ну а то, что его лексикон наполовину состоит из ругательств, означает, что самоконтроль Веса висит на волоске. Но боже, я обожаю, когда он теряет самоконтроль.

Он вторгается в меня сзади, бьет меня бедрами, его яйца при каждом глубоком, одержимом толчке шлепаются о мой зад. Я плашмя лежу на столе. С членом тверже гранита под моими ладонями. Хочу приласкать себя, но Вес долбит меня с такой силой, что одной рукой я просто не удержусь. Впрочем, он улавливает это желание, потому что снимает с моей талии руку и подводит ее у моему до невозможности твердому члену. А потом наклоняется – таким образом, чтобы упираться в мою простату каждый раз, толкаясь вперед.