Я поднялся.

— Но вам не нужно убеждать меня, Пьер. Ведь не я принимаю решения. Речь идет лишь о том, чтобы я передал ваше послание.

Я подошел к готическому окну. Да, удобно теперь жителям Гамбурга, можно заниматься джоггингом на берегу прекрасного Альстера. Вон физкультурники бегут, кстати.

Издали я плоховато их различал. Пятерка молодых людей. Целый интернационал — студенты, возможно? Высокий и мощный чернокожий юноша, рядом с ним — беленькая хрупкая немка, и еще одна девушка — стройная азиатка. Еще двое парней европейского вида — один кряжистый и крепкий, возможно, русский, второй — маленький и большеглазый.

Ну ты даешь, Каяри…

Я повернулся к Барту.

— Господин Барт, я передам ваше сообщение. Давайте уточним детали…

Ворота из золоченных решеток закрылись за мной. Я сделал несколько шагов и сразу же увидел знакомый джип с тонированными стеклами.

— Оттерсбах! Садись, — высунувшись из машины, Майер помахал мне рукой. Я подошел и влез на заднее сиденье, рядом с незнакомым амбалом. Майер сидел рядом с шофером.

— Поедем в контору, — благодушно сказал Майер, — ну как господин Барт? О чем побеседовали?

— Беседа была конфиденциальной, — вежливо ответил я. Кольнул страх — а если Майер все-таки в курсе того, что знает Барт? Да нет, с чего бы?

Вряд ли все это было ловушкой. Я не видел логических причин для таких сложных действий. Если им надо просто устранить меня или получить от меня информацию — не нужно было бы приглашать на виллу и пудрить мозги, я и так всегда под рукой.

Мы проехали внутренний Альстер. А я ведь никогда и не бывал в Гамбургском филиале. Где он тут у них расположен?

Собственно говоря, вся операция отменяется. И Майера уничтожать не обязательно. ОПБ и так свернут… Культурные же люди, европейцы. Понадобилось — достали из кармана головорезов с ножами, базуками и родоплеменным сознанием. Изменилась ситуация — головорезов осудили, покаялись и стали опять культурными, гуманными, открытое общество, все дела.

Джип въехал в знаменитый квартал Сан-Паули.

— Что, неужто здесь? — не выдержал я, глядя на яркие витрины секс-шопов и борделей.

— А здесь удобно, — пояснил Майер. Джип свернул в подворотню.

— Вылезай, Оттерсбах!

Я вышел и вслед за Майером спустился по бетонным ступеням. Дверь была неприметной, но с любопытной табличкой "Тюрьма желаний". На фоне закрашенного окна рядом была изображена обнаженная дама в высоких сапогах с плетью.

Ну да. Мы на Риппербане.

Внутри все выглядело так, как и должно было выглядеть в таком месте — разве что безлюдно, так и время еще раннее. Красно-черный холл с соответствующими эротическими офортами на стенах, черные высокие стулья, стойка бара. Майер отпер одну из дверей, ведущих внутрь клуба.

За этой дверью оказался своеобычный казенный коридор. Амбал из машины шел за мной, и это почему-то нервировало. Мы вошли в кабинет в самом конце, и я вздрогнул от звука — за мной закрылась решетчатая железная дверь. Амбал повернул ключ.

— К стене, Оттерсбах! — приказал Майер, — оружие на пол! Руки на стену!

Отступив на шаг, он целился в меня из "Вальтера".