— Все предельно просто, и вы это знаете. Сотрудничества. Работы с нашей организацией. Вы ищете вашу фрау Хирнштайн, даете нам ее координаты, даете нам всю — подчеркиваю, всю — информацию о вашем пребывании в России. И уходите от нас обеспеченным человеком или же продолжаете работать с нами и дальше, по желанию. Это вам предстоит, Оттерсбах, и мне не очень понятно, почему вы артачитесь. Вас не просят делать что-то плохое. Наоборот. Вам предлагают спасти человечество. Выродки — эти люди, которые готовят переворот в мировом масштабе. Женщина, которую вы, возможно, пожалели, работала на выродков, она предала все и вся — свою семью, страну, весь мир. Да, с ней поступили жестко — но у всех последующих предателей при виде ее участи включится мозг, и они поймут, как делать нельзя. Вы уже поняли, я уверен в этом.

— Вам что-нибудь дал анализ тканей этой женщины? — я посмотрел на Майера. Тот слегка удивленно пожал плечами.

— Она оказалась человеком.

— Откуда вы знаете, что это — не люди? — поинтересовался я, — уже были такие данные?

Что там Анквилла говорил про гены, какие-то маркеры? К сожалению, я мало что понял в этом.

— Вопросы здесь пока задают вам, — напомнил Мюллер, — вы пока не стали нашим сотрудником, не подписали договор.

Я подумал.

— Знаете, так на работу не устраиваются. Мне нужно все серьезно обдумать. Я должен почитать договор на бумаге. И тогда обсудим, что и как.

— Да пожалуйста, — вальяжно согласился Мюллер, — договор вам сейчас распечатают. Читайте. Можно обсудить условия, например, вознаграждение. Пожалуйста, читайте на здоровье. Но имейте в виду два обстоятельства: во-первых, времени у вас немного. А во-вторых, вы не сможете выйти отсюда, не подписав договор.

Лаккамири. 2010 г. Лориана Рава

Лорин поднялась, когда первые лучи солнца проникли в спальню. Прошла по деревянному полу бесшумно, чтобы не потревожить маму, спящую чутко — пусть и в соседней комнате. Коридор, ванная в двух уровнях, прямо из ванной — узкая кошачья дверка в сад, Лорин еще могла протиснуться в нее.

Роса обожгла босые ноги. Девочка подпрыгнула и наутек пустилась бежать через сад, легко перемахнула низкий кустарник, едва не въехала в крапиву, и наконец выскочила на длинный луг, с обрывом между четвертым и пятым городским уровнями. От бега она уже разогрелась, и пошла тише, стараясь не хрустеть ветками, перекатывая босую ступню с пятки на носок, настороженно приглядываясь к кустарникам.

Как Лорин ни старалась, удар обрушился внезапно. В кустах справа что-то шевельнулось, девочка пригляделась, с облегчением заметила соседскую серую кошку — и тут над головой свистнуло, она мгновенно отскочила, но палка успела скользнуть по плечу, содрав кожу. Лорин уже стояла в боевой стойке, и сумела уйти от второго удара, поднырнув противнику под руку. Это был не кто иной, как Каяри, а хуже него, пожалуй, только Хайлли; юноша отбросил шест — иначе поединок превратился бы в избиение, и они начали быстрый спарринг. Каяри работал осторожно, и Лорин удавалось ускользнуть от него, но они взяли слишком быстрый темп, и через пять минут девочка начала задыхаться.

Каяри сделал сбрасывающий жест руками. Они остановились и совершили ритуальный поклон.

— Ты совсем сдурел? — сердито спросила Лорин, — а если бы голову разбил?

— Но ведь не разбил же, — возразил Каяри. Подошел к ней и взял за плечо, рассматривая ссадину, — ничего. На второй ступени будешь контролировать обстановку.

Они двинулись дальше по лугу, босые, одетые лишь в короткие штаны и таша — запашные открытые рубашки.