Вчера Людка сказала Тане:

— У меня летом была большая любовь. В лагере. Он был в нашем отряде. Но всё кончилось тяжёлым разочарованием. Понимаешь? — Людка шмыгает носиком. — Он, оказывается, непостоянный, и ему понравилась Лилька из второго отряда. А я люблю только постоянных. А ты?

— Постоянство — хорошее качество, — отвечает Таня. Она не любит говорить об этом.

Но Людка не отстаёт.

— Таня, а Максим постоянный? Как по-твоему?

— Ну откуда я знаю? — Таня краснеет.

Людка грозит коротким пальчиком.

— Ой, хитрая. Скрытная ты. А я хитрых не люблю. Я простая и простых люблю.

Тане неловко перед Людкой. Людка с ней откровенна, а она с Людкой нет.

— Я не хитрая, Людка, я просто не знаю.

— У меня от тебя, Таня, совсем секретов нет. Хочешь, я тебе про штаб расскажу? Пожалуйста. Вот там, на чердаке, Олька Савёлова устроила штаб. Чтобы мальчишки не знали. И там сейчас идут репетиции, Олька пьесу сочинила, представляешь? Умора. И всё время трясётся: «Девочки, девочки, это тайна, дайте клятву». Клятву? Пожалуйста, хоть сто.

— И ты в этой пьесе играешь? — Таня спрашивает, а самой неприятно — как будто подслушала чужой секрет. Но Таня чувствует, что Людка таких тонкостей не понимает, ей не хочется обижать Людку.

— Играю, — с готовностью рассказывает Людка. — Знаешь, я кто? Королева, меня все называют «ваше величество». Даже Олька Савёлова. Представляешь? Тебе что — неинтересно?

— Почему? Интересно.

Не хочет Таня обижать Людку. Хорошая девочка Людка.

Сегодня Людка кричит под окнами:

— Таня! Выходи скорее!

Бабушка качает головой:

— Некультурно под окнами кричать, людей беспокоить. Неужели трудно подняться и пригласить?

Да мало ли что скажет бабушка. Не всё на свете понимает бабушка.

Таня быстро одевается, выбегает во двор. Людка ждёт у песочницы, там весенняя грязь. А Людка стоит аккуратненькая, с бантиками. Славная такая. У Тани, когда сырая погода, всегда брюки забрызгиваются. И волосы растрёпываются сразу, если ветер. У Людки ничего не заляпывается, не растрёпывается, не выбивается. Аккуратная, складная девочка Людка.

— Я тебя жду, жду. Пошли скорее.

Таня даже не спрашивает куда. Всё равно — куда бы ни было, приятно идти с подругой, с Людкой.

Наконец Людка говорит:

— Фотографироваться будем.

— Фотографироваться? Зачем?

Людка плечом пожимает.

— Как зачем? На память, конечно, какая ты, Таня, странная.

Тане и самой кажется, что она странная. Чудачка какая-то. И вопросы задаёт чудные. Зачем люди фотографируются? Что тут спрашивать? Ясно же — на память.

— А где мы будем фотографироваться? — спрашивает Таня, потому что они прошли уже мимо дома с вывеской «Фотоателье» и идут дальше.

— Мы будем сниматься в скверике. Нина Алексеевна велела всем прийти. А у кого есть звери — со зверями. Поняла?

— Поняла, — отвечает Таня, хотя не всё поняла.

Пришли в скверик. Там собрался почти весь класс. Таня сразу увидела Максима. Он стоял в стороне и держал толстого хомяка. Щёки у хомяка шевелились. Таня и не знала, что у Максима есть хомяк. Максим наклонился к хомяку, что-то тихо говорил ему. Но Таня видела, что Максим её заметил.

— Я сейчас за Чарликом сбегаю, — сказала Людка.

Появилась Нина Алексеевна, у неё был непривычный вид в шубе и светлой меховой шапке.