— Это самое красивое место из всех, которые я видел с тех пор, как оказался на вашей планете, — восхищенно выдохнул Макостат.

— Верно, — кивнул Кандо и открыл колпак кабины, чтобы сбросить в девственно чистые воды первую химическую бомбу.

* * *

Акорна шла следом за колеблющимся пламенем факела, который нес старый жрец, ведущий ее по коридорам Храма. Поскольку братия уже разошлась по своим кельям, вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шарканьем подошв жреца, потрескиванием факела, собственными шагами и биением сердца Акорны, а также звуком бегущей воды.

Они поднимались и спускались по многочисленным лестницам, проходили сквозь стены, в которых, на первый взгляд, не было дверей, и когда они миновали последнюю, Акорна увидела ту самую воду, звук которой доносился до нее на протяжении последних минут. Широкий полноводный поток бежал вдоль узкой дорожки, по которой они шли. Акорна предположила, что он должен впадать в озеро. А сам Храм поднимался, видимо, прямо из его вод. Стены пещеры, куда жрец привел Акорну, были украшены рисунками. Эта пещера, судя по всему, была очень древней и нерукотворной. Возможно, при сооружении Храма строители использовали естественные пустоты, которые миллионы лет назад были наполнены лавой, как и та чаша, где сегодня плескалось озеро. В вулканических горных образованиях подобных полостей хватало, причем некоторые из них были чрезвычайно глубокими и огромного размера. Та, в которой сейчас находилось озеро, раскололась сверху, но давным-давно, в доисторические времена, вода находилась под землей.

В голове у Акорны начинало гудеть от монотонных звуков и тесных стен туннеля. И вдруг жрец остановился, да так неожиданно, что Акорна едва не наткнулась на него. Старик вытянул руку с факелом по направлению к тому, что с этого расстояния казалось грубо вытесанной колонной белого цвета, стоявшей посередине потока.

Почувствовав, что Акорна не понимает, он подошел ближе, и, последовав за ним, девушка увидела, что это вовсе не колонна, а статуя, стоящая на пьедестале, из которого, пузырясь и шипя, и вытекает тот самый поток. Первое, что обратило на себя внимание Акорны, была вытянутая вперед рука статуи с тремя пальцами. Ноги статуи оканчивались раздвоенными копытами, и с помощью искусной резьбы неизвестный скульптор изобразил на их голенях такой же покров — наполовину перья, наполовину шерсть, — какой покрывал ноги Акорны. На лице статуи также кудрявились вырезанные из камня волосы, а лоб украшал несколько деформированный и искривленный рог. Она узнала и черты лица, и позу статуи — все, кроме глаз. Если бы не эти хризобериллы, вставленные в глазницы статуи, сходство с Ари было бы полным. Однако присмотревшись повнимательнее, Акорна заметила, что зрачки этих кошачьих глаз были не такими вытянутыми, как обычно, и от этого они больше напоминали человеческие.

— Ари, — прошептала она. Да, это был Ари — такой, каким она видела его во сне.

Жрец обернулся и, лучезарно улыбнувшись, сообщил:

— Это Спутник!

Акорна хотела было задать жрецу десятки вопросов, которые теснились в ее голове, но внезапно мозг девушки пронзила волна острой боли, и в нем раздался агонизирующий крик:

(Акорна, на помощь! Прошу тебя! Я спаслась от Эду, но он направляется к Храму и хочет отравить озеро, а потом расправиться со всеми священнослужителями аридими. Ты должна остановить его!)

Психический удар был настолько сильным, что Акорну отбросило назад и она привалилась спиной к стене пещеры.