Из кабины флиттера высунулась голова Кхари, который сообщил ожидающим:

— Надари говорит, что ее кузен и тот нечестный чиновник Федерации были вооружены и собирались уничтожить священное озеро и перебить всех обитателей цитадели.

— Как она себя чувствует? — спросил Беккер.

На этот вопрос бодрым и полным жизни голосом ответила сама Надари:

— Я в порядке, Йонас, но на озере происходит что-то нехорошее. Я все время зову Акорну, но она не отвечает.

— Плохо! — сказал Беккер и, повернувшись к Кхари и Мелиренье, добавил: — Вы, дамы, если хотите, можете лететь с нами или возвращайтесь к себе на судно. Нам всем нужно отправляться к озеру, да побыстрее.

— Местоположение цитадели является одной из наиболее строго охраняемых тайн, — прошептала Беккеру Надари.

— Как и местоположение родного мира линьяри, если ты помнишь, — ответил ей Беккер. — Я уверен, что эти люди умеют хранить тайны. Кроме того, жрецы в цитадели воспринимают появление Акорны как нечто вроде второго пришествия. Только представь себе, как они обрадуются, заполучив в гости еще шесть таких же, как она, ребят. Так что давайте пошевеливаться!

Беккер взял курс прямиком на кратер, а «Ви-Балакире» пристроился за ним. Луны-близнецы, похожие на кошачьи глаза, исчезли с неба, и из-за горизонта уже взошло первое из двух солнц. Однако его розовые лучи застили клубы желто-зеленого дыма, поднимавшиеся из-за гор позади кратера. Как показывали приборы на флиттере Беккера, из трещины в земле выходили испарения ядовитых веществ. Это не сулило ничего хорошего. Кроме того, могло оказаться так, что цитадель еще закрыта.

— Так, ребята, планы меняются, — передал он своему эскорту линьяри и, не сбавляя скорости, пролетел над кратером в направлении расселины на горном кряже, из которой извергался дым. — Зажмите носы, мы спускаемся, — добавил Беккер и направил нос своего судна прямо в отверстие.

Поначалу он не поверил собственным глазам. Место, еще несколько часов назад поразившее его своей первозданной, идиллической красотой, теперь напоминало сцену из ночного кошмара. В прозрачном, каким оно было лишь недавно, озере теперь бурлила вонючая мутная вода, а у прибрежных камней пузырилась омерзительная грязная пена. Посередине озера виднелся полузатонувший флиттер Федерации, и Беккеру показалось, что за приборами управления он разглядел безвольно скорчившееся человеческое тело.

Этот труп оказался не единственным представшим их взглядам. Обнаружив среди кустов место, достаточно широкое для того, чтобы посадить шлюпку, Беккер присмотрелся и сквозь ядовитую дымовую завесу рассмотрел лежавшие на берегу бездыханные тела десятков котов и пяти или шести жрецов. Мью-Шер, баюкая на руках не подававшую признаков жизни Гримлу, ходила между тел, следуя за Таготом, который пытался хоть как-то помочь пострадавшим котам и жрецам. Надари, словно она только что и не находилась на грани смерти, вприпрыжку бросилась к ним и обняла всех троих, включая Гримлу:

— Какое счастье, что вы целы! Я так боялась, что вас ранят!

— Меня и ранили, — ответила Мью-Шер, но посланн… Акорна… Она вылечила меня перед тем, как в нее попали. Дядя Тагот бросился на мульзара, отобрал у него пистолет и сбил флиттер, но до этого тот успел застрелить Акорну.

— Застрелить Акорну? — переспросила Надари, и эти слова ударили Беккера в сердце, словно срикошетивший осколок снаряда.

Кандо лежал чуть дальше на берегу, окруженный котами и жрецами. Но они, похоже, были заняты вовсе не тем, что пытались помочь ему, а, наоборот, выискивали на его теле неповрежденные места, куда можно было ударить, укусить, вцепиться когтями.