– Ваши дурацкие теории! – в гневе почти заорал Мак‑Кормак. – Я… мы встретились лицом к лицу с фактами!

Флэндри пожал плечами.

– Всегда возможны телодвижения разного рода, – ответил он. – Некоторые из них уже были произведены: жалобы на Терру, давление, чтобы убрать Снелунда или, во всяком случае, ограничить его полномочия… Если бы это не удалось, вы могли бы рассмотреть возможность его убийства. Я же не спорю, он представлял для Империи угрозу. Предположим, например, что после того, как ваши друзья вас освободили, вы собрали небольшой, но очень профессионально эффективный отряд и организовали бы нападение на дворец, поставив перед собой ограниченную цель – освобождение Кэтрин и убийство Снелунда. Разве этого мало?

– А что делать потом?

– Вы бы поставили себя вне закона, – кивнул Флэндри. – Точно так же, как это сделал я, хотя и надеюсь поглубже запрятать улики своей вины, которой, кстати сказать, не чувствую. Если оставить в стороне вопрос моего личного благополучия, это было бы дурным прецедентом, если б стало известно широким кругам. Ваше глубокое невежество, Мак‑Кормак, приводит к тому, что вы не понимаете, сколь важной смазкой для функционирования общества является ханжество.

– Но нам пришлось бы прятаться!

– Нет. Вам пришлось бы немедленно сделать то, что придется сделать сейчас и вам, и многим вашим офицерам… бежать из Империи.

– Вы что – спятили? Куда это бежать?

Флэндри снова встал и поглядел на Мак‑Кормака сверху вниз.

– Это вы сумасшедший, – сказал он. – Мне кажется, что все у нас гниет потому, что мы забыли об эмиграции. Лучше сидеть дома, думаем мы. И цепляемся за то, что у нас есть, за то, к чему привыкли, за свой комфорт, за свои привычки, за свои связи… И все это вместо того, чтобы затеряться в просторах этой неизмеримой Вселенной! Вы еще успеете исчезнуть, если стартуете через несколько часов. Имея преимущество во времени, вдобавок рассеявшись, ваши корабли успеют забрать членов семей и высадить тех, кто не захочет идти с вами. Им придется рискнуть и самим улаживать отношения с правительством, хотя, как я полагаю, ход событий заставит Империю отнестись к этим людям снисходительно. Назначьте рандеву у какой‑нибудь очень далекой звезды. Вряд ли власти будут преследовать даже отдельные ваши корабли дальше границ сектора, если случайно заметят их.

– Летите далеко, Мак‑Кормак, так далеко, насколько это возможно. Найдите новую планету. Создайте новое общество. И не возвращайтесь никогда.

Адмирал тоже медленно поднялся.

– Я не могу отказаться от ответственности, – сказал он.

– Вы сделали это, подняв мятеж, – ответил Флэндри. – Ваш долг спасти всех, кого можно, и остаться жить, зная, что вы тут натворили. Может быть, то, что вы дадите людям новый жизненный старт, утешит вас. – А я уверен, что так и будет. У тебя гигантский запас самовлюбленности. – И Кэтрин. Она хочет лететь. Она очень, очень хочет этого. – Он поймал взгляд Мак‑Кормака. – И если у кого‑нибудь существуют основания бежать из этой цивилизации, так это у нее.

Мак‑Кормак крепко зажмурил глаза.

– Никогда не возвращайтесь, – повторил Флэндри. – И не вздумайте навербовать тучу варваров. Тогда вы станете врагом. Настоящим врагом. Я потребую у вас слова чести. Если вы не дадите его мне и Кэтрин, я не позволю ей соединиться с вами, чего бы мне это ни стоило.