— Ты медитировал над печеньем? — ошарашенно посмотрел я на него, в ответ получив короткий кивок, — Боюсь спросить... Нахрена?

 Беловолосый посмотрел на меня, как на идиота, а затем начал шустро строчить не пойми откуда взявшимся карандашом по своему блокноту.

 Я принял новый листок и пробежался по тому быстрым взглядом. Затем снова посмотрел на азиата, сомневаясь в его адекватности или черном чувстве юмора.

 Снова глянул в листок, на Исао, перевел взор на Рику, вздохнул, хлопнул себя по лбу и рассмеялся.

 На нескрываемое любопытство кошко-девушки протянул той листок, прочтя который ее ушки вздернулись к верху, будто девушка приготовилась к атаке.

 Хотя, прыжок, в процессе которого она повалила бы Исао на пол, если бы тот не ушел перекатом в сторону, и так стал закономерным следствием.

 — В смысле ты сравнивал печенье с приготовлением пилюль?! — взбеленилась брюнетка, уже только взглядом намереваясь убить невозмутимого беловолосого.

 Которому, кстати, я мысленно хотел похлопать, но не стал, не желая привлекать к себе внимание раззадоренной сокомандницы.

 Это же надо намеренно наблюдать за сгорающими печеньками, что постепенно обратились в угольки, изучая этот процесс с научной точки зрения алхимии.

 Внезапно дверь в нашу комнату открылась, впуская ожидаемую нами гостью внутрь.

 Ксения Райзе внешне нисколько не изменилась. Темные волосы, золотые сверкающие глаза, чуть вздернутый носик и легкая ухмылка на губах.

 Одетая в легкое летнее платье, поверх которого была накинута куртка, она выглядела, словно вернулась из короткого отпуска, а не с семейной тренировки.

 И только я заметил изменение в ее походке, как и в плавности движений. Райзе стала сильнее. Чему я был искренне рад.

 Последовал глухой взрыв хлопушки, ознаменовавший воссоединение 13-ой команды.

 — А у вас тут весело, — заметила девушка гонявшихся по комнате Исао и Рику, что, похоже, не обращали внимания ни на что, кроме своих догонялок не на жизнь, а на смерть.

 — И не говори. Печенье будешь? — улыбнулся я, проводя Ксению за наш столик.

 — Вы и что-то приготовили? — скептически произнесла наш общепризнанный шеф-повар.

 Ну а что поделать, если только она овладела столь критически важным навыком, как готовка?!

 — Я к этому не притрагивался, — как только Райзе увидела горку угольков на подносе, я тут же открестился от прегрешений своих сокомандников.

 — Даже так. И чем же ты занимался? — хохотнула Ксения, взяв наименее подгорелую печеньку.

 — Декорациями, — важно скрестил я руки. И, как назло, скотч, удерживавший поздравительную ленту с надписью «С возвращением!», отклеился, из-за чего на моей голове теперь красовалась эта дрянь.

 Райзе прыснула в кулачок, пока я с рожей кирпичом избавлялся от ленты, закинув ту с невероятной скоростью в мусорную урну в дальнем углу комнаты.

 — А ничего так, — прокомментировала Райзе, съев выбранную ею печеньку. Я удивленно скосил на нее взгляд, на что она ответила едва уловимой улыбкой.

 — Правда? — не веря той на слово спросил и также решил рискнуть собственным желудком. Не будет же меня моя старая подруга детства так нагло обманывать. Быть может, медитация Исао таила в себе вселенский секрет успешного приготовления невероятной выпечки.

 Закинув в рот второе с подноса кондитерское изделие, я проследил превращение улыбки Райзе в мстительный оскал.

 — Ни на йоту, — рассмеялась Ксения, когда я уже вовсю давился ощущением настоящего угля, а не печенья, в своем рту.

 Никогда я так не разочаровывался в своей вере в людей.