Мы полетели дальше, пытаясь забыть трагедию, и оказались в системе Алфекке в созвездии Северная Корона. У Алфекке было шесть планет, на трех из которых было невозможно высадиться. Мы посетили три остальные, и на Алфекке-VI погибла Грейс Холлоуэй.

Они появились откуда ни возьмись — пять чудовищных глоток на длинных, змееподобных телах. Лора, слава богу, оставалась в корабле, а мы с Холлоуэями проводили обычные исследования, когда появились эти твари. Грейс Холлоуэй мгновенно исчезла в громадной глотке первой из них. Могучие челюсти щелкнули в сантиметре от моего плеча. Мы с Холлоуэем стояли спина к спине, удерживая тварей выстрелами из бластеров, и медленно отступали к кораблю, в то время как Лора беспомощно, на грани истерики наблюдала эту картину.

После этого я сказал:

— Давай полетим домой, Холлоуэй. Мы потеряли половину экипажа. Больше мы не сможем полноценно работать — у нас просто не хватит для этого людей.

Но Холлоуэй был непреклонен.

— Нет. Мы исследуем систему Альбирео, прежде чем повернем домой.

Так мы оказались в Альбирео. И таким образом я сделал принудительную посадку на единственную планету этой системы, в то время как Джейсон Холлоуэй стоял с оружием у меня за спиной и искал причину, чтобы застрелить меня.

Тогда он остался бы наедине с Лорой. Три месяца пути и бесчисленное количество миллиардов километров были бы между ним и Землей.

Да будь ты проклят, подумал я, ведя корабль по аккуратно сужающейся посадочной спирали к поверхности этого холодного мира. Я прекрасно понимал, какую грязную игру он ведет. Но я ничего не мог с этим поделать.

Я посадил корабль посреди широкого плоского плато.

— Ну ладно, Холлоуэй. Вот мы и здесь. Что дальше?

— Дальше стандартные исследования, — ответил он. — В любом случае, один из нас останется в корабле, а двое пойдут проводить исследования. Будем тянуть жребий.

Мы стали тянуть жребий. Короткая соломинка должна была указать на того, кто останется в корабле, и, разумеется, ее вытянул Холлоуэй. Я с подозрением следил за ним.

— В чем дело? — спросил он. — Хочешь переиграть?

— Нет. Нет-нет, в этом нет никакой нужды.

— Ты чего-то боишься, Майк? — рассмеялся он. — Боишься, что я могу улететь и оставить вас обоих здесь? Нет, Майк, я не настолько спятил, как ты, кажется, думаешь.

— Я никогда не говорил...

— Ну, ладно. Если хочешь, пойду я и оставлю в корабле Лору.

— Нет уж, спасибо, — сказал я, поскольку не хотел никаких поблажек от Холлоуэя. — Пойдем мы с Лорой.

Холлоуэй пошел включать регистраторы, чтобы мы могли передавать свои впечатления от мертвого мира на ходу. Я готовил вездеход, пока Лора, химик экспедиции, проводила тесты наружной атмосферы.

— Ну как там? — спросил я, когда она закончила.

— На восемьдесят процентов атмосфера состоит из метана. Нам придется носить скафандры.

— Понятно.

Вернулся Холлоуэй.

— Аппаратура записи включена. Будьте осторожны. Я не хотел бы вернуться на Землю единственным выжившим в этой экспедиции.

— Не волнуйся за нас, Джей. Мы справимся.

Я пошел к стойке космических скафандров и принялся залезать в свой. Лора, стараясь выглядеть храброй, надевала свой костюм. Я легонько пожал ей руку неуклюжей перчаткой скафандра, прежде чем она закрыла шлем. Холлоуэй наблюдал, скрестив руки, как мы залезали в вездеход и выезжали через воздушный люк на поверхность неизведанного мира.

Как только солнечные лучи снаружи озарили вездеход, я откинул свой шлем и сделал знак Лоре сделать тоже самое. Нам было необходимо поговорить без Холлоуэя.