– Хватит вам браниться, еще успеете, – отечески прервал их сэр Томас. – Вам предстоит стать верными друзьями. Более того, в Нидерландах вы будете шумно поддерживать республиканцев, которые желают свергнуть Его величество. Том станет называть себя отпрыском семьи, которая до последнего помогала покойному Оливеру.

– В качестве верной жены, – скромно заметила Кэтрин, – я буду счастлива поддакнуть любому заверению моего мужа.

Том Тренчард зычно расхохотался:

– Хорошо сказано, сударыня. Обещаю частенько напоминать вам ваши же слова.

Сэр Томас благожелательно улыбнулся, глядя на них.

– На пакетботе вы отправитесь в Остенде, а оттуда в Антверпен, что во Фландрии, где, возможно, отыщете Грэма, если только он уже не отбыл в Амстердам – подозреваю, что именно там проживает его ценный осведомитель. В случае необходимости вы последуете за ним в Амстердам. Вы будете отправлять депеши – разумеется, зашифрованные – моему агенту, Джеймсу Хэлсэллу, виночерпию Его величества, а он станет передавать их мне.

Вам предстоит выдавать себя за торговцев, которые поддерживают гнусных республиканцев, готовящих новый переворот. Ваша главная цель – склонить Уилла Грэма на нашу сторону. Как и все ему подобные интриганы, он не прочь вести двойную игру. В прошлом году он сдал нам всех агентов штадтхолдера в Англии, а теперь, говорят, штадтхолдер назначил ему пенсию. Надо думать, в благодарность за то, что Грэм продал ему наших агентов! Тем не менее он слишком ценная добыча, чтобы мы печалились о его двуличии.

Том Тренчард хлопнул в ладоши и рассмеялся, видимо, целиком разделяя цинизм сэра Томаса. При мысли о том, что ей придется долгое время провести вместе с ним в чужих краях, Кэтрин стало не по себе.

– Кажется, достаточно пустяка, чтобы развлечь вас, мистер Тренчард. Надеюсь, вы не забыли мои слова. Я еду с вами, и я согласна играть роль вашей жены, но вашей шлюхой становиться не собираюсь. Извольте помнить об этом!

– До тех пор, сударыня, пока вы сами об этом не забудете!

Этот наглец смеет глазеть на нее с неприкрытым вожделением!

Сэр Томас, по-прежнему улыбаясь своей сахарной улыбкой, сообщил Кэтрин, что ей следует идти домой и уложить вещи, дабы быть готовой отправиться в путь, как только Том заедет за ней.

– Сегодня вечером вы, как я и обещал, сыграете в театре. А затем вам предстоит повиноваться Тому – разумеется, в рамках вашей миссии.

Кэтрин предпочла пропустить мимо ушей сквозившую в словах сэра Гоуэра двусмысленность. Вместо этого она горячо заговорила:

– Сэр Томас, я доверяю вам. Если я справлюсь с заданием, мой брат будет освобожден, ведь так?

– Даю вам честное слово, сударыня. До сих пор я никогда не нарушал своих обещаний.

– В таком случае вы позволите мне удалиться? После того как стража увела и брата, и меня, соседи, должно быть, решили, что мы уже не вернемся из Тауэра. Я буду счастлива обрадовать их своим появлением.

– Вы правы, сударыня. Тем временем я распоряжусь, чтобы с вашим братом обращались в Тауэре как можно лучше – слово дворянина.

Пожалуй, и за это надо благодарить судьбу, подумала Кэтрин и на прощание грациозно склонилась перед сэром Томасом. Он нетерпеливо взмахнул рукой.

– Прикажите одному из лакеев проводить вас домой, сударыня, – сказал он ей вслед.

Она ушла. Том Тренчард поднялся на ноги и лениво потянулся.

– Все вышло точь-в-точь, как я и предполагал. У красотки острый язычок и смышленая головка – я понял это, еще когда заигрывал с ней в театре. Надеюсь, я не пожалею о времени, которое мы проведем вместе.

Он рассмеялся, когда гобелен позади сэра Томаса зашевелился и из тайника появился джентльмен в черном парике.