Хуже было с ткацким станком. Сколько я ни думал над ним, в голову ничего не приходило. Да, сделал конструкцию для крепления кучи катушек с нитками, формирования полотна по одной оси перемещения четных и нечетных ниток вверх-вниз относительно друг друга. Тонкая получилась работа, особенно гребенка, на которой держались нити. Сделал на винтах специальные валки, которыми ткань прижималась и прокручивалась. А вот что делать с челноком, летающим туда-сюда, мне в голову не приходило. Его приходилось протягивать руками. Причем наиболее производительным было протягивание двух челноков с двух сторон. Получалось, что для моего станка требовался «расчет» из трех человек. Один педалями менял направление ниток, два других по бокам от него пускали челнок по ткани, сначала один, потом нажатие педали, потом другой, после того как педаль отпускают. «Педальер» проворачивает ткань валками, за это время «челночные» разворачивают челноки для броска. Также на «челночных» был контроль за катушками с нитками, их надо было каждый раз слегка ослаблять, чтобы не поломать кулачку, на которых крепилась нить.

До конца июля я успел только сделать небольшую действующую модель у себя в мастерской, она давала мешковину шириной в десять сантиметров. Модель, правда делал таким образом, чтобы из вот таких десятисантиметровых кусков можно было собрать станок нормального размера.

Кулачки для станка делал я из той же медной проволоки, для чего пришлось изобретать штамповочную машинку из двух кусков рельсы, подъемного механизма на роликах, направляющих для рельс, и веревки. Нарубленную заранее проволоку грел, подкладывал на рельсу, которую поднимал веревкой и резко бросал ее. В процессе работы переделал конструкцию. У меня долго получалось обтачивать и обрабатывать заготовки.

Поэтому я сделал прокаточные валки для проволоку, получал полосу. Полосу сворачивал в катушку, катушку делал ровной, обтачивая ее плоский край на нашей точилке. Из остатков плоских листов железа сделал матрицу и пуансон, получилось на всю рельсу. Сделал велосипед, по типу того что был изначально на станке, и качели, к одному концу которых привязал веревку держащую мой рельсовый молот. К велосипеду шел пенек с воткнутой в него палкой. Нашел пацана на улице, им оказался Влас. Посадил его на велосипед. Он не тянул, пришлось делать очередную шестеренчатую передачу. И все на шпеньках! Теперь у Власа получалось. Палкой он поднимал одну сторону качели на сантиметров двадцать, потом палка уходила из под качели, молот падал на наковальню. Сделал подачу медной ленты из деревянных выпрямляющих валков в три ряда, пазов для протаскивания ленты, приделал все к наковальне. Теперь Влас мне поднимал молот, я проворачивал валик с надетой на него катушкой меди до специального упора, Влас опускал молот, получался тринадцатисантиметровый молоточек для удерживания ниток. Подача следующего куска ленты выталкивала готовый молоточек для ткацкого станка. Прикидки по количеству давали мне необходимость в более чем трехста таких молоточков. Это забирало всю проволоку, которая осталась после создания медных трубок. Ладно, не страшно, еще кабеля притянем.

Молоточков в итоге наделали почти четыреста штук, практически одинаковых, что вызвало опять восхищение деда. Тут практически каждая вещь была уникальная, ручной работы. Скорость тоже вызывала уважение. За три часа, наловчившись, мы с Власом и подменявшими его другими детьми нарубили все необходимые нам материалы.