— Пропадет дед…

— Не паникуй, рано! Где щиты, копья, арбалеты? Твои и дедовы?

Все стояла в специальной нише у входа. Похватали щиты и копья, арбалеты за спину, стрелы с собой. Я скомандовал:

— Строем, вдвоем, лицом на восток, идем приставными, впритык к стене. Копья по боевому, пошли!

Мы вывалились из избы, встали быстро впритык к стене. Тут нас не могли прикрыть стрелки с крыши. Блин! Сейчас всех загублю! Но тут просвистела стрела от ткацкой мастерской. В люке мелькнуло лицо Агны. Живем!

— Пошли! — мы медленно начали продвигаться к лосинному сараю, Агна выстрелила еще раз, подранила еще одного волчару.

Между домами и лосинным сараем волков не было. Пошли приставными, боком к деду.

— Стрелки, беглый! По всем! — эта команда вообще-то у нас была командой последнего шанса. Если мы переходили на беглый, значит враг близко, и целится уже некогда.

С крыши зашелестели стрелы. Волки падали, но вставали, некоторых даже относило от попаданий, это усиленный арбалет Веселины так работал. На площади от сарая до жилья стоял визг. Мы продвигались под прикрытием стрел. От двери, из которой мы вышли, послышалось рычание, глухой звук, визг. Агна опять попала. Мы почти добрались до сарая, волков уже не было, и рванули вперед, держа щиты на правой руке.

Добежали, встали в дверном проеме, закрыв деда и лося, вставили копья в держатели, установили стену из двух щитов, и водрузили сверху арбалеты. Стая продолжала кружиться. Но все меньше волков было на ногах, еще меньше атаковали нас. Вот один из последних прыгнул в сторону сарая. Получил стрелу с чердака, приняли его на штык, добили. Вот резкий звук снайперского арбалета, и еще один волк упал. Вот сразу три стрелы воткнулись в бок еще одного волка, тот захромал, четвертая, угодившая в шею, успокоила его навсегда. Кукша начал отстрел из своего арбалета, я присоединился. В голове крутилась мысль: «Почему же они не уходят!??».

Бой еще продолжался. У Веселины кончились снайперские стрелы, она перешла на обычный арбалет. У нас с Кукшей осталось по магазину на брата. Начинало вечереть…

Но вот подранок заскулил возле крольчатника, и затих. Двое подволлакивающих ноги перед сараем получили по стреле от меня и стрелка с чердака, и тоже затихли. Скулящий щенок тоже получил стрелу под дых. Над полем боя воцарилась гробовая тишина.

Все вышли из домов. В сумерках ходили по окровавленному полю, собирали стрелы. У людей был шок. Надо было как-то их подстегнуть, вывести из этого состояния.

— Так, Кукша, Буревой, возьмите арбалеты, пойдите к тому месту, где Обеслав отстреливался, соберите туши волков. Зоряна, Леда, Агна, вы тут, потрошите туши, пока они не замерзли. Потроха сложите вот сюда, туши потом дед на мех пустит. Веселина, Влас! На чердак, прикрывайте мам. Смеяна, проверь Обеслава, мы сейчас придем. Возьми Растимира, Предвоя, Новожею с собой. Добруш, Олесь! На чердак, пройдитесь вдоль него, во все люки заглядывайте, может кто из серых еще тут бродит. Я пойду проверю вдоль деревни, по периметру.

Все немного начали приходить в себя, мои приказы, отданные в деловом ключе, внесли порядок в начинавшуюся суету. Сам я присел на крыльцо подъезда. Мне было страшно. Из-за какой-то стаи волков мы могли потерять Обеслава, да и всю деревню. О! Еще одних жителей забыл проверить! Я направился к лосинному сараю.

Васька облизывал Машку, тоже успокаивал. Я подошел, положил ему руку на горб. Тот вздрогнул, но атаковать не стал, посмотрел только на меня внимательно, вроде как оценивал. Кивнул потом головой, и вернулся к своей беременной подруге.

Последствия нападения устраняли до глубокой ночи. Больше волков, к нашему удовольствию, не было. Дед с Кукшей вернулись, волоча на себе четыре туши, принялись помогать разделывать.