— Ты, Сергей, вроде правильно сделал. И испытывали мы с тобой плуг этот, нормально было. Но бабы-то наши его не тянут, сил у них поменьше, — дед помешал костер палкой, — вот и замаялись. Зато все, что запасли на семена, посадили. Если боги дадут хороший урожай, да сами постараемся, зиму спокойно проживем. Так что ты не расстраивайся…

— Да я, Буревой, и сам теперь понял, что не на нас рассчитывать надо было, а на самый слабый «экипаж», — это слово он знал уже — сделали бы по три лезвия на плуг, легче было бы. Да и колеса надо было не сбоку ставить, а чуть вперед, они нам только мешали. У нас, в моем мире, там машинами поля пахали, я у них форму плуга вспомнил, решил такую же сделать. Ну или близко к тому, — налили по последней рюмке водки, выпили, закусили рыбой, я продолжил — машины те сильные очень были, одна — как пол-тысячи коней.

— Ух ты! Прям как пол-тысячи! Это ж сколько вспахать можно! Вот бы нам такую, — дед хитро посмотрел на меня.

— Да не, нам она тут без надобности. Для нее топливо, ну горючее…э-э-э-э, масло специальное надо, нефть зовется, его из земли добывают…

— Земляное масло? — прервал меня дед, — у нас привозили такое, черное, да вонючее. На озерах иногда всплывает, его собирают от хвори всякой.

— Ну да, наверно оно. Так вот, масла того много надо, да очистить его надо, обработать особо. Да и жрет эта машина масла, нефти то есть, бочку за час, а то и больше. И запасные части к ней нужны, и сноровку особую иметь надо, и резину… Много чего. А у нас тут вон кожа заканчивается, сам говорил, да лес весь в округе дрова скоро вырубим — нет ни сырья, ни сил. Были, кстати, такие машины, на дровах работали, точнее — на пару, воду дровами или углем специальным грели, в пар превращали, пар тот крутил колеса. Так вот про нефть, ее ж глубоко из земли добывают, да огромные железные заводы ставят, чтобы в топливо то самое превратить.

— Так может такую, на дровах сделаем?

— Туда тоже железа много надо, да крепкого. Пара много — давление большое, не держит тонкое железо. Такие машины у нас в основном по рельсам ездили. Да и дров они много потребляли, леса много рубить придется.

— А рельсы — это что? — дед старался мои незнакомые слова запоминать, мало ли что.

— А ты видел их, только короткие. На них та железяка стояла, которая силу Перунову приручает, на «плато». Только их длинные делали, и по ним машины катались, много груза везли. Поезда звались. Рельсы ведь гладкие, катить легче, чем телегой или тачкой катать.

— То тоже машина такая?

— Не, то не машина… или машина? Не знаю даже, с двумя ручками, на колесах. У вас нет таких? Нет? И не было? Ну так сделаю, она не сложная. Что ты ей только таскать будешь…

— То я найду, — дед подбросил полено в костер, — в лесу много чего есть.

— Ну, смотри, я сделаю тогда, на пробу, как время будет. А с машинами думать надо, крепко думать. Не знаю пока, что да как мастерить. Тут и так заказами закидали — тяпки, ножи, скребки какие-то, серпы. Оружие еще делать собирались, копья стрелы, арбалеты, помнишь об этом?

— Это верно, надо все, надо… Да и урожай соберем, корзины плести надо, бочки делать, хранить же надо, а то до зимы не сохранится.

— Во-о-от, тару еще надо делать.