Посидели еще чуток, да и пошли по домам. Все спать — а я опять думать. Самое противное. Зацепится мысль в голове — всю ночь ворочаешься, обсасываешь ее, пока не вымотаешься окончательно. И редко ведь умное что придумаешь, так, баловство одно. Вот и сейчас лег, а заснуть не мог. Мысли скакали от парового двигателя до карбюратора. И все равно скатывались на баб.

Хорошо, что не в двадцать лет попал, а то бы спермотоксикоз замучил до смерти. Я тут без малого два месяца, шок уже прошел, мужской организм просил свое. Только вот объектов, подходящих для него, в окрестностях не наблюдалось. Наших барышень я воспринимал как товарищей по суровой борьбе с природой и выживанию, да и выглядят они, скажем прямо, не фотомоделями. Из-за серой одежды, постоянной работы, отсутствия косметики. Вон, даже украшения, кольца они иногда одевали в районе висков, и те у них какие-то темные, медные да железные. Может, отпескоструить их? Блестеть будут, красота в деревне появится. Бабы благодарны будут, а там и мне чего перепадет. Как родственников я их все равно не воспринимал. Ага, отпескоструить. Компрессор еще надо изобрести. Атмосфер на пятьдесят желательно, а там и холодильник сделать, там тоже компрессор есть.

Я начал проваливаться в дрему. Мысли о бабах, их цацках, тракторе и холодильники в голове причудливо переплетались. Перед самым провал в глубокий сон почему-то вспомнился дядя Петя. У нас так преподавателя называли, Петра Александровича. Хороший мужик, в возрасте за шестьдесят. Мы у него лабораторию в порядок приводили, пропуски отрабатывали. Там много барахла скопилось за его сорок лет в универе. Растаскивали хлам по полкам, да в подвал. Тяжеленную штуку одну аж впятером несли, помню. На вопрос, зачем в век новых технологий такую хреновину у себя держать, дядя Петя сказал что мы еще щеглы, и это установка для сжижения газов. На каких-то трубках. Мы на втором курсе были, нам название ничего не сказало. Дядя Петя добавил, что мы щеглы желторотые, и про стирлинг не знать стыдно. Застыдил, я в общаге потом порылся — нашел этот самый Стирлинг. Это фамилия такая. Он паровики делал, хитрые такие, без воды. Схемы там тоже были…Стирлинг, Стирлинг, когда же ты родишься… Помог бы мне, в индустриализации. Хорошо, хоть схему вспомнил, с тем и заснул.

Снились бабы.

Время перевалило за полночь. На календаре был День защиты детей.

15. Деревня на Ладожском озере. Расчетный время — июнь месяц 860 года (01.06–21.06)

После посевной вздохнули спокойно. Жизнь стала размеренной, и относительно беззаботной. Ну то есть все работали от зари и до зари, но аврала не было. Также собирали лесные дары, ловили рыбу, Кукша охотился, дед руководил, мелкие стояли в дозоре.

Дозор наш бегал периодически ко мне, о безопасности мы не забывали. По озеру периодически шли лодки, но достаточно далеко от берега. Не страшно. Но учения возобновили. Самими забавными поначалу были учения на эвакуацию. Первый раз тренировались после завтрака еще в мае. Прибежали мальцы, увидели лодку. Мы с Буревоем оценили степень угрозы как низкую, дождались пока она лодка скроется в дали, и объявили тревогу, подняли флаг. Сами сели наблюдать за поведением местных. Кукша с Веселиной сразу побежали в кусты, на огневую позицию. Грамотно выбрали, но все равно видно, белеют их головы и шмотки на фоне леса. Бабы заметались, дети, воспринимавшие наши старания скорее как игру, добавляли суматохи. Дед подлил масла в огонь криком «Берем самое ценное!». В итоге поселок через два часа закончил сборы, и сгрудился на входе в лес.